В глубине души моей

Люди мирные борются с бурей и зноем,
Превращая в сады и поля целину.
Кто позволит в прекрасное время такое
Разжигать на земле мировую войну?!
Нам для мира и счастья земля плодоносит,
Мы ни счастье, ни мир не вверяем судьбе!
Кто силён и отважен, тот мира не просит,
Тот его отстоит в неустанной борьбе…

То не море расшумелось грозное

В летний вечер предо мной,
То бескрайние поля колхозные
Золотой шумят волной.
Дорогие, сердцу очень близкие,
Песни льются от души…
До чего ж поля мои сибирские
В час заката хороши!
Эх, гармонь, моя подруга верная,
Сколько пройдено пути?
Но таких полей нигде, наверное,
В целом мире не найти.

«Икарус»

Угол крыши, как парус,
Над сожжённой травой,
Погибает «Икарус»
Под струёй огневой.

Он ещё б по маршруту

Много вёрст накатал,
Да ненужным кому-то
В час неправедный стал.

Изловчились, сумели

За вместимость казнить.
Сколько ж надо «Газелей»,
Чтоб его заменить!

Разобрали на части,

Разрезают огнём,
Кто-то пляшет от счастья,
Я же плачу о нём,

Понимая невольно,

Чем он был для меня,
Раз так стало мне больно
От шипенья огня.

Повидал он немало

Наших горе-дорог,
Гнал его я, бывало,
И лелеял как мог.

Чтоб прожить не вполсилы

У судьбы на краю.
Так стоят у могилы,
Как пред ним я стою.

Интересный случай

Был я тогда совсем юным. После обучения в ремесленном училище меня, столяра четвёртого разряда, направили на работу в г. Владивосток. Обрадовался я сильно! Никогда моря не видел, а тут сразу – Тихий океан! Два года отработал, как требовалось по закону, на заводе в столярном цехе, где делают мебель на суда, и нашёл работу интереснее – рабочим сцены в Крайдрамтеатре им. М. Горького. Освоился я быстро. Вся работа моя заключалась в том, чтобы ставить декорации, а когда шёл спектакль, просто отдыхать до следующего акта.

Было нас трое, и мы хорошо справлялись с работой, каждый на своём месте. В репертуаре театра были тогда спектакли «Угрюм-река» Шишкова, «Кремлёвские куранты» Погодина и другие. Расскажу интересный случай с того вечера, когда на сцене шёл спектакль «Кремлёвские куранты». Установили мы всё, что было нужно, сидим, курим. Спектакль идёт уже какое-то время, вдруг за кулисами появляется Ленин! Проходя мимо нас, остановился и, слегка картавя, сказал: «Здравствуйте, товарищи!» Я произнёс, заикаясь: «Ззздравствуйте» и смутился от того, что курившие ответили ему: «Привет!», как обычному мужику. Потом он наклонил голову набок и ленинской походкой быстро пошёл на сцену.