В глубине души моей

Лужица у дома на песке
Маленькому мальчику – не горе,
Он уже с корабликом в руке
Входит в эту лужицу, как в море.
Бакенов сигнальные огни,
Славные фарватеры отважных —
С крохотных корабликов бумажных
В детстве начинаются они.

Девочка лебёдушкой прошла,

В платьице нарядное одета.
Может быть, не зря её звала
Бабушка артисткою балета.
Годы пронесутся, и тогда
Станет эта девочка известной,
В звёздной бесконечности чудесной
Новая засветится Звезда.

Ластиком протёртая слегка,

Красками раскрашена в три цвета,
Смотрит на густые облака
Жёлтыми окошками ракета.
Вот уже набрал он высоту,
В воздухе наш маленький художник.
В космосе найдёт он звёздный дождик,
Тот, что подарил ему мечту.

Лампочки на улицах зажгли,

Песни колыбельные пропеты.
Пусть приходят к людям всей земли
Добрые, счастливые рассветы,
Чтоб вовек в руинах и золе
Слёз не лить напуганному детству.
Взрослые! Давайте же в наследство
Мир подарим детям на земле!

О клёне

Пронёсся ветер рощей оголённой,
Где только клён стоял ещё с листвою.
И вот уже, как птицы, листья клёна
Кружатся над моею головою.

А как манил к себе он той листвою!

Красивою, одной на всё полесье.
Трепещущей, весёлою, живою
Вошла она в стихи мои и песни.

Хотел читать опять ему с дороги,

Что сочинил о нём, словарь листая,
Да прошептал есенинские строки:
«Отговорила роща золотая…»

Давай не будем…

От одного прикосновенья
Порой захватывало дух.
Да смыло бытом те мгновенья,
Как с тополей дождями пух.

Живём, весны не замечая,

И, узнавая, что почём,
Придя домой, за чашкой чая
Всё спорим, спорим ни о чём.

Давай не будем – об одежде,

О том, что пьём и что едим!
Присядем рядышком, как прежде,
В глаза друг другу поглядим.

Коснёмся вновь забытой темы

И, может быть, заметим мы,
Как распустились хризантемы
Среди пришедшей к нам зимы.

До хлопьев снежных

Демонстрировала клёну
Белоствольная берёзка
Свой наряд простой, зелёный,
А потом – осенний, броский.

И к зиме пред ним решила

В шубке белой красоваться,
Да с листвою поспешила
На беду свою расстаться.

Прилетели ветры злые

К ночи с северного края,
И берёзке дни былые
Показались краше рая;

Гнулась, веточки ломала,

Мёрзла, ёжилась невольно;
Враз несчастная познала,
Как морозы жалят больно.

Ночь терзалась так, как будто

В страшном омуте тонула.
Впав в отчаянье, под утро
К клёну-молодцу прильнула.

И согрев листвой своею

Стан её холодный, нежный,
До поры желанной, снежной
Клён стоял, обнявшись с нею.

Перед окном больничной палаты гнулся от ветра на морозе клён с неопавшей листвой. Рядом с ним стояла голая берёзка, и мне показалось, что она тянется к нему, чтобы согреться под его ветвями.

Дочери