В годы большой войны

«Три болгарина 27 февраля покидают Германию самолетом «Дерулюфта», который вылетит с аэродрома в Темпельгофе в 7 часов утра, — говорилось в плане, разработанном Дильсом. — Самолет по пути в Кенигсберг не будет садиться в Данциге, как это предусмотрено обычным маршрутом.

Необходима абсолютная тайна… Следует уведомить лишь директора «Дерулюфта» Фете, который случайно будет находиться в Кенигсберге, а также полицейпрезидента Кенигсберга штурмбаннфюрера Шена… Директор Фете предупрежден и в 10 часов 30 минут будет находиться на аэродроме в Кенигсберге. Отсюда сразу же должен взлететь другой самолет под командой пилота Гофмана и направиться в Москву. Директор Фете даст ему указание не совершать посадки на территории других государств. Поэтому летчик, пролетая над Литвой, сообщит по радио, что у него повреждено шасси и он не сможет совершить промежуточную посадку.

Болгары, прибывшие в Кенигсберг, обязаны оставаться в самолете до тех пор, пока второй — рейсовый самолет не будет готов к вылету».

Главное в плане заключалось в том, чтобы рейсовый самолет Кенигсберг — Москва летел только над территорией Советского Союза.

И еще одна фраза, казалось бы совсем не существенная, стояла в проекте руководителя гестапо Дильса:

«Относительно билетов на самолет во всех подробностях договорено с господином Зоммером из «Дерулюфта».

Господин Зоммер — тайный сотрудник гестапо, работающий в авиационной компании «Дерулюфт», должен был играть главную роль в задуманной операции. Рудольф Дильс вызвал его на Принц-Альбрехтштрассе и сказал тоном приказа, не терпящим возражений:

— Перед отлетом из Кенигсберга, повторяю — перед самым вылетом, лично осмотрите самолет и этот пакет оставьте в багажном отделении, — Дильс указал на сверток, лежавший на письменном столе. — В последний момент повернете вот этот рычаг.

Адская машина должна была взорваться в то время, когда рейсовый самолет полетит над советской территорией.

Все проходило строго по расписанию, болгарских коммунистов разбудили в тюрьме и на рассвете отвезли на Темпельгофский аэродром. Самолет поднялся в воздух, взяв курс на Кенигсберг. Но оказалось, что в Кенигсбергском аэропорту уже стоял советский самолет, ожидавший Димитрова и его товарищей…

В гестапо долго ломали голову — как могло случиться, что советский пассажирский самолет именно в это утро оказался на Кенигсбергском аэродроме. Кто мог знать, что Курт Вольфганг передал через Пауля в Москву информацию о предстоящей диверсии.

4

Своего нового советника посол фон Мольтке представил Курту Вольфгангу на дипломатическом приеме вскоре после того, как Рудольф фон Шелиа приехал в Варшаву.

— Минуточку, господин Вольфганг, — воскликнул посол, завидев Курта, пробиравшегося среди гостей к столу, заставленному яствами. — Разрешите познакомить вас с моим старым другом фон Шелиа.

Перед Куртом стоял человек высокого роста с цветущим холеным лицом и совершенно седой шевелюрой, хотя на вид ему было не больше сорока лет.

— Представьте себе, как тесен мир! Когда-то мы были с ним в одной студенческой корпорации, а теперь судьба свела нас на дипломатическом поприще.

Фон Шелиа склонил голову, и Вольфганг отметил безукоризненную линию его пробора.

— А это мой добровольный советник, — посол обнял Курта за плечи, — самый осведомленный человек в Польше. Надеюсь, вы станете друзьями. — Фон Мольтке назвал химический концерн и газеты, которые представлял Курт в Варшаве.

Изысканность фон Шелиа и его манера держаться говорили о воспитании, присущем отпрыскам старых дворянских фамилий.

— Вы из тех графов Шелиа, которые когда-то были близки к канцлеру Бисмарку? — спросил Вольфганг.

— Да, мой дед по материнской линии фон Миккель состоял министром финансов в кабинете Бисмарка, — с готовностью ответил фон Шелиа, явно польщенный осведомленностью своего нового знакомого.