В горе и в радости

И тут колени Корда дрогнули — он начал терять равновесие. Отпустив Стейси, он схватился за спинку кровати, стараясь устоять на ногах. Стейси попыталась поддержать его.

— Давай я помогу тебе.

Корд отвернулся.

— Мне не нужна твоя помощь! — закричал он. — Сейчас же уходи отсюда!

Закусив губу, распухшую от его жадных поцелуев, Стейси отступила назад и бросилась к выходу. Разъяренное рычание Корда неслось ей вслед:

— И скажи своему драгоценному Трейвису, что муж не поддался на твои уловки! Ишь чего захотели! Им, видите ли, мало времени для свиданий!

Стейси остановилась в дверях. — Корд, выслушай меня. Трейвис тут совершенно ни при чем. — Ее голос дрожал. — Через неделю торги, и я просто разрываюсь на части. — Она отчаянно хотела добиться своей цели и предъявила ему самый главный довод:

— Я разговаривала с Полой, и она считает, что работа нисколько не повредит вашим занятиям.

Стейси уже повернула ручку двери, как вдруг он негромко спросил:

— Когда ты с ней говорила?

— Пять минут назад. — Стейси обернулась. Похоже, ей придется задержаться. — Это что, так важно?

— И кому из вас пришла в голову сия светлая мысль: тебе или ей? — с издевкой в голосе спросил Корд.

— Поле, — честно созналась Стейси. — Но что это меняет? Мне в самом деле нужна твоя помощь. Помнишь, как-то давно я обещала тебе, что все снесу. Но теперь я прошу пощады. Мне тяжело без твоей поддержки. — Она имела в виду не только управление ранчо. Ей с трудом удалось смирить свою гордыню. — В конце концов, ты можешь взять на себя хотя бы расчеты и документацию.

Корд молчал, словно взвешивая, насколько искренна ее просьба, потом сдержанно кивнул:

— Ну хорошо, я займусь этим. А теперь оставь меня.

Он снова продолжил тренировку, давая понять, что разговор окончен.

Стейси было ясно, что сейчас он все равно откажется от ее помощи, и она ушла.

Совершенно обессиленная, она поднялась на второй этаж и, миновав свою спальню, оказалась рядом с комнатой Полы. Дверь была открыта, и Стейси остановилась на пороге.

— Корд согласился мне помогать, — сказала она.

— Я не сомневалась, что вы уговорите его, — улыбнулась блондинка.

Стейси горько усмехнулась. Она чувствовала, что мнение Полы повлияло на решение Корда в большей степени, чем ее мольбы. Не прибавив ни слова, она вернулась в пустую спальню. Корд измучил ее. Впереди бессонная ночь, опять ее будут преследовать воспоминания. И наверняка не только сегодня.

Стейси устало толкнула входную дверь и мысленно спросила себя, зачем она явилась домой к обеду. Есть совсем не хотелось. Она ужасно вымоталась и была совсем разбита.

Из кабинета доносился шелест бумаг. Стейси догадалась, что там работает Корд. Она собиралась тихонько прошмыгнуть мимо, чтобы не видеться? с мужем и не нарваться на его насмешки.

— Стейси! Ну-ка зайди!

Властный окрик Корда застал ее врасплох. Поколебавшись, она все-таки вошла. Корд сидел за письменным столом, и его лицо, обычно схожее своей непроницаемостью с древнеримскими статуями, было перекошено от гнева.

— Зачем ты позвал меня? — Стейси старалась показать, что она занята и очень торопится.

— Я жду объяснений.

Он схватил несколько листков, потряс ими в воздухе и бросил на стол.

Ей захотелось тут же сбежать. Подавив страх, Стейси распрямила плечи, подошла к нему и взяла документы. Достаточно было беглого взгляда, чтобы узнать списки жеребят, выставленных на торги, составленные ею для каталога.

— А что тут непонятного? — Стейси нахмурилась, не подозревая, где он усмотрел ошибку.

— Зачем вы выставили на торги этих двух жеребят? Ты что, забыла, чье это потомство? Их отцом был племенной жеребец с фермы Мастерза!

— Мы с Трейвисом решили продать их, — смутилась Стейси. — У нас уже есть три взрослых жеребца, еще одного ты купил в прошлом году. Впрочем, и двух более чем достаточно.

Корд мрачно усмехнулся.

— Ты же прекрасно знала, что я мечтал именно об этой породе! А еще в этом списке жеребенок от кобылы Каттерза. Я так хотел оставить его себе!

—  — Скажи на милость, откуда я могла это знать? — запротестовала Стейси. — Я что, должна читать твои мысли? Корд не остался в долгу.

— Надо просто иметь хотя бы одну извилину, — заявил он.

— Я же просила помочь нам отобрать жеребят для аукциона! — воскликнула она, защищаясь. Нервы уже не выдерживали. — Трейвис предупреждал тебя, что в лошадях ничего не смыслит. Ты отказался, так что нечего нам пенять. Ты сам виноват в том, что в каталог попали жеребята, которых ты не хотел продавать.

— Да разве я мог предположить, что вы совершите такую чудовищную глупость? — Корд яростно размахивал листками бумаги. Горячие слезы навернулись на глаза и обожгли щеки Стейси.

— Тебе не угодишь, — произнесла она сдавленным голосом. — Если ты считаешь никчемным все, что я делаю, то с этой минуты можешь управлять ранчо сам. Я снимаю с себя всякую ответственность!

Резко развернувшись, она бросилась вон из кабинета. Ничего не видя от слез, она зажала рукой рот, чтобы не разрыдаться.