В гостях у дяди

– Нет, милая, – сказала мать и встала между ними, – нам некуда идти! Я не хочу, словно нищий, ночевать на вокзалах. Я честная, приличная женщина! Герр Циммерманн, я приношу нашу общую благодарность, от всего сердца. Мы готовы принять ваше предложение.

Марта только вздохнула, Стефан приобнял её за плечи, почувствовал это маленькое, тёплое тело; он услышал запах лаванды и едва сдержал улыбку. Но посмотрев на дядю, он нахмурился: тот улыбался и даже позволял себе дотронуться до руки её матери. Домбровский усмехнулся и отвернулся, громко фыркнув. Стефан чувствовал лёгкий укол стыда, что нет возможности их забрать с собой по ряду причин: тесные коммунальные комнатки, шум, гам, да и бюджета в семье не всегда хватает.

«Всё же, – подумал он, – дядя имеет сердце, он не может оставить двух женщин на произвол судьбы, раз испытывает влюблённость (если это можно так назвать) к фрау Кольб, да и прекрасно понимает, что Марта для меня родной человек. Но если он вовлечёт их в свою авантюру?.. Нет, не сделает. Это две, совершенно чужие ему бедные женщины, они навряд ли помогут ему с его делишками. Но ведь у дяди проблемы с деньгами, как же он будет их содержать? У меня нет места, а у дяди есть, да и денег пока на проживание хватает, а Марта и так работает, будет лишний пфенниг приносить».

10

Дядя Мартин отвёз Домбровского домой, и они вместе с племянником (который решил переночевать и завтра же уехать), фрейлейн и фрау Кольб поехали домой. Часы показывали десять, когда постучали в дверь. Зузанна в это время сидела у камина и читала; от громких и резких звуков она вздрогнула и поплелась открывать. Заметив у порога Мартина, она бросилась к нему на шею со слезами на глазах.

– Марти, прости меня! Прости! Господи, как ты меня ещё не ударил? Как ты от меня не ушёл? Господи, пойми: ребёночек у меня, гормоны… Вот и на нервах вся. Давай уедем, прошу! Хочу на море, Марти… – Тут её взгляд упал на теснившихся женщин, и она отстранилась: – Это ещё кто, Марти?

Дядя усмехнулся, взял её за руку и повёл в фойе. Он рассказал ей ситуацию, и она нахмурилась, огляделась: пока они вели беседу, Стефан провёл гостей на кухню, разогревать ужин. Убедившись, что дверь закрыта, Зузанна понизила голос и сказала:

– Марти, ты с ума сошёл! Приглашать двух незнакомок к себе домой… Вдруг они нас обокрадут?

– Они не такие уж и не незнакомки, милая, это, по сути своей, близкие друзья Стефана. Ну же, милая, не будь такой бессердечной.

– Я? Бессердечная? Ох, неужели я заслужила такое?..

– Нет, если примешь наших гостей хотя бы на недельку, милая. Девочка вот работает; подзаработает, и они съедут!

Зузанна вздохнула и потянулась.

– Эх, ну ладно. Допустим, и так. Но когда же свадьба?

Мартин наморщил лоб.

– Мы же договорились, что в течение месяца, дорогая.

– А потом? Хочу медовый месяц провести на море, в Италии!

– Будет тебе Италия, дорогая, будет. Потерпи ещё немного, и тогда…

Не успел он договорить: она с плачем кинулась ему на шею.

Через несколько минут вышли сытые Марта с матерью и Стефан. Дядя помог дамам обустроиться в комнате, племянника же он перевёл в фойе. Вскоре все легли спать.

…Этой ночью Стефан спал плохо. Столько событий за один день привели его в крайнее возбуждение, он воротился на жёстком диване полночи. Под утро он уснул, а проснулся от того, что кто-то гладит его по волосам и поговаривает: «Ты мой сладкий пирожок… Вставай, соня, вставай». Он открыл глаза и увидел перед собой Марту. Часы показывали десять утра; солнечный свет уже проникал в помещение, и даже плотные шторы не могли его скрыть. Стефан прижался щекой к её коленям – маленьким и худеньким, которые выпирали из-под лёгкого летнего платья до голени в цветочек, – и почувствовал, как губки её нежно коснулись щеки, словно лепестки роз. Он покраснел и улыбнулся…

***

Сквозь туман он почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо.

– Стефан, вставай!

Племянник открыл глаза и увидел перед собой дядю. Часы показывали двенадцать. Дядя нагнулся над ним и говорил:

– Ну же, проснись! Поехали, я тебя отвезу до дома.

Потирая глаза, Стефан натянул на себя вещи. С его лица не сходила улыбка при мысли о Марте. «Она меня так ласкала… Нет, это точно был не сон… Ох, моя подружка, моя Марточка!»

Между тем дядя говорил как бы самим с собой, хотя Стефан его не особо слушал:

– Так вот, относительно Домбровского: мы к нему едем. План со шкатулкой пошёл к псу под хвост, поэтому надо придумать что-то другое, верно? Он уже обменял кольцо на деньги, теперь у нас на руках десять тысяч, он их уже отправил доктору Заксу. Мы будем думать, что делать дальше.

– Но я-то тут причём? Я же сказал, что больше не собираюсь участвовать в ваших планах.

Дядя сверкнул его взглядом и ничего не ответил. Племянник поспешно собрал вещи, и они выехали из дома.

***