В гостях у эмира Бухарского

Тутъ на первомъ мст виситъ чудовищная плеть, около сажени величиной, ременный хвостъ которой, словно хвостъ боа-констриктора, толщиной въ добрый кулакъ, при хорошемъ удар, безъ сомннія, можетъ сразу перешибить пополамъ человка. Мы было сочли его за внушительный символъ власти бухарскаго владыки, но оказалось, что это легендарная нагайка богатыря Рустема и что такихъ нагаекъ въ прежнія времена висло здсь цлыхъ семь штукъ, но благочестивый родитель ныншняго эмира приказалъ оставить изъ нихъ на память только одну, а вс остальныя разрзать на части и раздать какъ святыню разнымъ монастырямъ (ханкахъ) и дервишамъ. Рядомъ съ нагайкой виситъ гигантская деревянная булава, вроятно тоже Рустемова, и змевидный посохъ какого-то святого, а на другой сторон громадный бубенъ, разныя балтасы (скиры) и мултуки (фитильныя ружья). Тутъ же находится узловатый корень съ частью ствола какого-то дерева, привезеннаго въ даръ эмиру изъ Мекки. Къ сожалнію, предметы этой коллекціи пришлось осматривать мелькомъ, на ходу, и потому, вроятно, я многое еще пропустилъ безъ вниманія.

Миновавъ ворота, мы были встрчены на довольно узкомъ проходномъ двор караульнымъ взводомъ гвардейскихъ сарбазовъ въ барашковыхъ шапочкахъ, красныхъ суконныхъ чекменяхъ съ отложными синими воротниками и въ блыхъ миткалевыхъ шароварахъ, заправленныхъ въ голенища высокихъ сапоговъ. Выстроясь въ вид шеренги, взводъ, по команд красиваго рослаго офицера, взялъ ружья на караулъ, но безъ муэыки и барабаннаго боя, а самъ этотъ офицеръ, разряженный въ фіолетовый бархатный кафтанъ съ богатымъ золотымъ шитьемъ, отсалютовавъ саблей, пошелъ навстрчу князю, но вмсто строеваго рапорта неожиданно и предобродушно протянулъ ему для пожатія свою руку.

Слдуя дале, мы проходили мимо двора аудіенцій (арзя-хане), гд разъ въ недлю эмиръ, сидя на рундук подъ деревяннымъ балдахиномъ, самолично принимаетъ прошенія и выслушиваетъ устныя жалобы своихъ подданныхъ, а также творитъ судъ и расправу надъ приводимыми изъ тюрьмы преступниками, ршая, кого изъ нихъ отдать палачамъ на прирзъ, кого посчь нагайками, кого запрятать въ яму, а кого и помиловать. Проходили мы также мимо стнъ двухъ дйствительно замчательныхъ зданій: налво была стна Абъ-хане, направо Кана-хане. Въ первомъ изъ нихъ, въ совершенно, темныхъ камерахъ сохраняется въ лтніе жары вода для питья эмира и сюда же обыкновенно сажаетъ онъ подъ арестъ высшихъ своихъ сановниковъ, а во второмъ помщается знаменитая подземная темница, наполненная множествомъ искусственно разведенныхъ клещей и клоповъ, отъ которыхъ она полупила и свое названіе. Когда въ ней не оказывается заключенныхъ, то клещамъ заботливо бросаютъ туда каждый день по нскольку фунтовъ сыраго мяса и требуху, чтобы эти милыя животныя не переводились. Кром этихъ зданій, въ цитадели помщаются три мечети, дворецъ и гаремъ эмира, домъ кушъ-беги и квартиры топчи-баши, шигаула, дяфтярдара и многочисленной дворской прислуги.

Наконецъ мы повернули налво по небольшому проходу и очутились на маленькомъ, закрытомъ дворик дома кушъ-беги, куда вышелъ навстрчу къ намъ санъ радушный хозяинъ вмст со своимъ сыномъ Магометъ-Шерифомъ. Это коренастый, довольно плотный и очень еще бодрый старикъ, на видъ лтъ около шестидесяти, съ длинно-широкою сдою бородой, мясистымъ носомъ и небольшими, старчески выцвтшими, табачно-каряго цвта глазками, въ которыхъ свтятся умъ и добродушіе. Лицо вполн арійскаго типа и свидтельствуетъ объ иранскомъ происхожденіи Мулла-Магометъ-бія, хотя, онъ и выдаетъ себя за узбека. [125]Одтъ онъ былъ въ темнозеленый бархатный халатъ съ рельефно-вышитыми золотыми узорами, причемъ, въ знакъ его высокаго положенія, халатъ оставался не подпоясаннымъ, а на голов его пышно красовалась чалма изъ блой индійской кисеи, затканной золотыми полумсяцами.

Взаимное представленіе наше послдовало тутъ же, среди дворика, вымощеннаго квадратными кирпичными плитками и окруженнаго съ трехъ сторонъ невысокою террасой, посл чего Мулла-Магометъ-бій пригласилъ насъ войти подъ свою кровлю.