В гостях у Папского Престола

– Да я с макеевских зимовников, разом с тремя хлопцами решили податься на Сечь. Житья не стало от этих панов, мало того, что худобу забрали, так еще и землю пытаются отобрать. Запретили косить траву и сеять для себя хлеб. В первую очередь – всё для пана. Ну и взвыл народ. Решили послать нас к порогам, чтобы попросить защиты у казацкого братства. Выбор пал на нас, вот мы и поехали. Первые два дня все было нормально, а на третий нарвались на летучий татарский отряд. Кто-то у них отобрал добычу и покалечил ее охранников. Вот начальник отряда и залютовал, ведь добыча хану предназначалась. Разослал по всей степи отряды с приказом найти пропажу, а все, что можно, – сжечь и погубить. Вот мы и попались им. Нас трое, а их человек двадцать. Отбивались, как могли. Только благодаря моему Серко мне удалось вырваться оттуда. Он буквально вынес меня, сбив по пути двух вражеских конников. А дальше я ничего не помню, видно, потерял сознание. Где мой конь, не знаю, видно, татары поймали его и увели с собой. Надо убираться отсюда быстрее, а то они могут вернуться. У них тактика кругами ходить, сжимая кольцо, чтобы поймать свою добычу.

– А ехать – верхом сможешь?

– Да куда деваться, попробую, лиш бы не попасть к этим в лапы.

Получив согласие, я подвел к нему своего коня и с трудом устроил его на крупе. Затем, связав ноги косули, я сплел из ивовых прутьев корзину и, закрепив в ней свой трофей, привязал арканом к седлу. Затем, чтобы не потревожить раненого, взобрался в седло и, привязав его сзади к себе кушаком, тронулся в путь. Со стонами и разговорами мы к вечеру добрались до зимовника. Устроив раненого на своем топчане, я с дедом начал обсуждать сложившуюся ситуацию. Пока мы разговаривали, тетка Христина хлопотала вокруг него, перевязывая и промывая травами раны, затем дала какого-то отвара, и он заснул.

– Ну что будем делать, сидеть здесь или уезжать? – спросил я хозяина.

– А хозяйство, а скотина? – как бы рассуждая, произнес он.

Я молча смотрел на него, давая время осознать ситуацию и принять решение.

– Может быть, пронесет, и они проскочат мимо, не заметив нас?

– Ну а если не пронесет и заметят?

– Ой, тогда будет очень плохо.

–Ну решать вам, а я завтра отправлю всех подальше отсюда и сам тоже уеду. Я видел там стоят две телеги. Можно их купить, чтобы отправить девчат и раненого?

–Так чего ж нельзя, раз такое дело, то можно. Правда, там у одной колесо искривилось, но я сейчас его подправлю, а с утра можно будет и в путь.

–Вот и договорились, – сказал я и положил ему в руку три золотых монеты.

– Это за телеги, продукты, и вообще спасибо за гостеприимство и за ласку.

Дед молча посмотрел на желтые кружочки, лежащие в его ладони, затем сжал руку и, кивнув головой, встал, и пошел к телегам. Не оборачиваясь, он бросил на ходу:

– Тут у нас со старухой схрон есть, уже пару раз отсиживались там, авось, и на этот раз удастся.

– Дай Бог, – ответил я и пошел помогать ему чинить колесо. Провозились мы довольно долго. На колесе треснула пара спиц, в результате чего его повело. Образовались косяки, из-за которых спицы держались только благодаря металлическому ободу. Пришлось разбирать все колесо и менять пришедшие в негодность детали. Затем мы проверили все колеса и смазали ступицы специальной мазью, после чего пошли отдыхать. Перед этим я проверил всю амуницию и предупредил женскую половину, что рано утром мы трогаемся в путь. Напуганные происшедшими событиями, они были рады как можно быстрее уехать отсюда.

Утром, запрягши татарских лошадей в телеги, мы отправились в путь. На одной везли раненого, на второй ехали девушки, периодически меняясь в пути. Гостеприимные хозяева немного провели нас и, показав путь к ближайшим селениям, молча стояли посередине степи, пока мы не скрылись в туманной дымке, поднимавшейся от росы. Я договорился с девушками, что они пристроят раненого на лечение, а затем сами будут решать, что им делать дальше. Для этих целей я им выделил половину из оставшихся у меня денег. Самым тяжелым было расставание с Галиной. Она припала ко мне на грудь и не хотела отпускать, собираясь ехать со мной. С трудом я убедил ее, что нам сейчас не по пути, так как я еду на Сечь, где женщин и на запах не переносят. Договорились, что если подвернется оказия, то я буду искать ее в Михайловке, где проживает ее тетка и куда сейчас она намерена отправиться.