В гостях у сказки

Прогнав фразу через эмулятор для уточнения эмоционального отклика, довольно кивнула: вот, теперь правильно.

***

Что-то я не понял, меня сегодня выкидывать будут или как? Не то чтобы я на тот свет торопился, но неопределенность утомила. Да и плечо разболелось — хоть волком вой.

Конго, так и стоявшая у окна, безучастно глядя на океан, внезапно бросила в пространство:

— Вибрационная боеголовка. Гонзо доставит её в США и люди начнут массовое производство. Это угроза всему Туману.

— Это ты так оправдываешься или всерьёз? — устало поинтересовался я.

— Ты не понимаешь…

— Я-то как раз понимаю. Это вы с Гонзо на пару в облаках витаете.

— Почему?

— Потому что Гонзо — школьник, который заводы только на картинке видел, а для тебя «производство» — это расчет матрицы и тонна наноматериала. В реальности же запуск в массовое производство абсолютно нового оружия — это даже не месяцы — годы. Там одних испытаний целый комплекс. Но пусть даже штатовцы забьют на войсковые испытания, пусть у них каким-то чудесным образом вот прям сразу заработает сырой образец… дальше-то что? Волновое поле эта боеголовка пробить неспособна, так что смысл с неё околонулевой. Ну, потопят американцы два-три эсминца, и? Флагманов тамошних только разозлят.

— Люди могут её модернизировать. Ты сам говорил, что они изобретательны.

— Ну, пусть попробуют, флаг им в руки. Один крохотный нюанс — разработали эту боеголовку не люди, а специально созданная девочка. И в данный момент эта девочка сидит на острове в компании двух туманниц. Которых искренне считает своими лучшими подругами, ибо, в отличие от людей, они относятся к ней, как к человеку, а не как к вещи.

Я мрачно скривился, растирая плечо.

— И вот, создательница вибробоеголовки, знающая её «от» и «до», считает единственными подругами корабли Тумана, а ты мне про какого-то Гонзу с американскими учеными.

Конго наконец обернулась, чуть нахмурилась.

— Ты думаешь, она может создать защиту?

— Я не думаешь, я уверен, — пробурчал я. — Если захочет, конечно. А она захочет, появись хоть малейший шанс, что эта боеголовка способна поцарапать броню её любимой Хару-Хару.

Неловко шевельнув рукой, едва не взвыл. Твою ж мать, болит-то как. Там походу в полспины синячище.

— Повернись.

Я едва не подпрыгнул, обнаружив стоящую в полуметре Конго. Блин, она же секунду назад у окна была!

— Э-э… что, прости?

Туманница раздраженно дернула головой.

— Повернись и сними одежду.

— А-а… — хотел было спросить «зачем», но передумал — очень уж взгляд у блондинки был выразительный. Так что, прикусив губу, чтобы вслух не материться, осторожно стянул рубашку, разворачиваясь спиной.

На плечо легла узкая, прохладная ладошка, прошлась вверх-вниз… и боль исчезла. Ну, то есть, не совсем, но по сравнению…

— Вау! Спасибо.

— Не двигайся, — зашипело за спиной.

— Извини. — Я замер, торопливо добавив: — Не знал, что вы ещё и руками лечить можете.

— Так удобнее.

— В смысле?

— Аватара используется как опорная точка.

— А-а… можно то же самое, но по-человечески?

За спиной послышался тихий и какой-то безнадежный вздох.

— При точечных манипуляциях энергией аватара выступает в качестве приемопередающей антенны. Аналогия примитивная, но в целом верная.

— А, теперь понятно, почему вы при формировании наноматериала руками машете, — сообразил я.

Конго, судя по голосу, недовольно поморщилась.

— Рефлекс, унаследованный органическим телом. Можно избавиться, но проще игнорировать.

— Круто. Подожди, но Акаси упоминала, что вас от людей даже на молекулярном уровне не отличить, а ты говоришь «антенна».

— На молекулярном нет, различия на квантовом.

Закончив шаманить, Конго вернулась к окну и, с ногами устроившись на банкетке, притянула колени к груди, умостив на них подбородок. Девочка примерная, да и только.

— Спасибо, — выдохнул я, покрутив рукой. В целом побаливает, но вполне терпимо. Натянув рубашку, чуть растерянно потоптался, ожидая непонятно чего, и уселся обратно в кресло. Вообще, ситуация понятней не стала. В смысле, чего дальше-то? И что значили эти лечебные процедуры? С одной стороны, даже преступников лечат, перед тем как повесить, но с другой, моя блондинка ведь не человек, чтобы бессмысленно ресурсы тратить. Блин, вот сиди и думай, что, да почему?

— Конго, можно нескромно спросить: что дальше?

— Ты сказал, что у меня больше нет флота, — бесстрастно бросила она вместо ответа.

— Э-ээ… вообще-то я говорил, что у тебя больше нет послушных роботов, — осторожно уточнил я, пытаясь понять причины столь резкой смены темы. — Вместо них теперь личный состав.

Конго чуть шевельнулась, и лежавший на столике ноутбук сам собой включился, выведя на экран текстовый документ.

— Это что? — удивленно поинтересовался я.

— Сообщение от «Симакадзе». Вопросы о людях.

Перегнувшись через подлокотник, я ошарашенно пробежал взглядом по строчкам текста. Ничего себе, вопросики. А главное — сколько же их тут!

— Она действительно изменилась. Значит, так же изменятся и другие. — Последнюю фразу Конго произнесла с какой-то тоской и… обреченностью, что ли.