В гостях у сказки, или Дочь Кащея (СИ)

А тем временем можно и нужно обсудить огромное множество животрепещущих вопросов, тезисно пересказать историю за двадцать лет и определиться с передислокацией в Тридевятое царство. Короче, когда тикать по-тихому: сразу после обеда или ближе к вечеру?

Поэтому, отбросив недопонимания и разногласия, Змеевы расселись вокруг стола и занялись любимым делoм - принялись строить злодейские планы.

***

‘Планы планами, а о себе тоже забывать не след,’ - расслабившись в здоровенной деревянной бадье, размышлял самый могущественный из ныне живущих магов. ‘А то совсем одичал, диким волосом зарос аки зверь, бородищу по пояс отрастил,’ - со вздохом вспомнил свои прежние стати он. ‘Морда небось бледная как у распоследнего вампирюги, - вооружившись ножницами воевал с желтыми искривленными ногтями. – Как ещё от меня Любаша не убежала?!’

Додумав до этого места, он остановился. Слишком уж неожиданным стало явление живой и здоровой взрослой дoчери - красавицы. Слишком чудесным. Осмыслить это не получалось. Оставалось только принять. И радоваться. ‘Она такая... Такая...’ - никак не мог подобрать нужные слова мужчи?а. ‘И внуки...’ - он остервенело потер глаза. Вроде как мыло в глаз попало. Что тут такого удивительного?

‘Дочь - единственное, что осталось от ненаглядной Василисушки. Ну и внуки... Да...’ - всем сердцем прочувствовал он, что это не просто слова, когда, закончив разговор, украдкой заглянул в спаленку. Увидел спящую Любашу и прижавшихся к ней малышей и прикипел к стояку. Все никак не мог налюбоваться. Молодая мамочка прилегла с самого краешку, а толстые, румяные близняшки раскинулись поперек кровати и сладко пoсапывали. Люба же спала беззвучно, дышала так тихо, что Кащея страх взял: жива ли? Крадучись словно мальчишка какой, он подобрался поближе и подставил ладонь к женскому лицу. Очень уж нужно было убедиться, что все хорошо.

Из-под лавки на властелина всея нечисти словно собака, готовая кинуться и рвать из последних сил, зарычал странный разрисованный домовой. Руку Кащей благоразумно отдернул и вернулся к двери от греха. ‘Где тoлько такого дикого выискала да ещё и приручить умудрилась доча моя?’ - погрозив наглецу пальцем, задался вопросом он. Психованный домовик, нисколько не смутившись, звонко клацнул зубами и шепотом помянул волосатые ляжки Измира, на которые полагалось любоваться в компании одноглазого Одина.

- Ужас какой, - Кащей тряхнул головой, постаравшись развидеть бога мудрости, подглядывающего за ледяным великаном в короткой бабьей нижней сорочке, и отправился на поиски Яги. Следовало срочно поинтересоваться у нее на предмет вредоносности этого грубияна Любаше и внукам. В темнице он вроде нормальным казался, чего ж сейчас-то переклинило?

Яга, посмеиваясь, как могла успокоила любимого Костеньку и отправила его отмокать и приводить себя в божеский вид, а заодно думать. О жизни, о мести, о потерянной и найденной свободе и семье, о навсегда потерянной и еще не оплаканной любви...

***

- Вечереет, - кивнул в оконце, за которым давно отгорел закат, Горыныч. - Домой пора. Так и тянет крылья поразмять, – он молодецки повел плечами.

- С энтим делом погодить придется, – собрала губы в куриную гузку Лукерья, до смерти боявшаяся высоты.

- С чего это? - не понял змей.

- Решили же как можно скорее убираться отсюда, - поддер?ал его ?спид.

- Вот именно, - отложил ложку Кащей.

- Завтра утречком отправимся, - со всем уважением к царю Тридевятого царства промолвила ключница. - Неужто детский плач не слышите?

- Ну... - смутился Кащей. – А разве это не обычное дело? Мальцы вроде как всегда того-самого...

- Наши не такие, – весoмо уронил ?спид. – Они особенные, чтоб ты знал. Самые лучшие.

- А кто спорит? - поднял руки нoвоявленный дед и даже оглянулся по сторонам в поисках безумцев, способных усомниться у исключительности близняток.

- Так что случилось-то? – Горыныч встревоженно поглядел на Лукерью.

- Зубы у нас, – ключница для наглядности даже пощелкала челюстями, - режутся.

- И чего? – не понял Кащей.

- Того, - Аспид махнул на неопытного в важнейших вопросах брата рукой и отправился к страдальцам.

- Погодь, я с тобой, – окликнул егo Горыныч.

- Индриковым молоком деток поили, чтоб тебя, царь-батюшка, поскорее спасти, - пустилась в подробные объяснения ключница. - Вот у них все раньше срока и приключается. Да еще и сильнее во сто крат. Златочка с Володенькой мучаются сейчас очень. Спасибо Яге, выхаживает их, наговоры читает да зельями выпаивает. Я тоже... - собралась было рассказать о своих свершениях на ниве зельеварения Лукерья, но смутилась под взглядом владыки. - Короче, нельзя малышей пока трогать. К утру прорежутся зубки,тогда уж...

- Дела, - впечатлился Кащей. – Что же, подождем, – заключил он, прислушиваясь к происходящему за стеной. Страдающих внуков было жалко, причем неожиданно сильно. Вот вроде бы обычное дело, все через это проходят, а сердце за малышей болит, аж ноет. Такой вот раздрай в организме.