В гостях у сказки, или Не царевна лягушка

Яга встала аккурат посреди ручейка и взялась раскладывать колдовской хабар в одной только ей понятной последовательности. Закончив, отошла на пару шагов и придирчиво прищурилась. Змеи и девы застыли, не спуская глаз с Ягишны. Отмашки ждали. Ведьма не торопилась, прикинув что-то в уме, она чуть передвинула плат и поменяла подсвечники местами. Правый поставила на левую сторону, а левый на правую.

Марья с интересом наблюдала за колдовскими манипуляциями. В какой-то момент ей показалось, что Яга просто набивает себе цену всеми этим пертурбациями. Она и сама в свое время с успехом наводила тень на ясный день. 'Как давно это бьло,

— вздохнула Маша. — Кажется, целую жизнь назад/ Перед глазами берегини встал далекий Новгород, тетка Феодора, принявшая ее как родную дочь и обучившая гадальному делу. Нет, не шарлатанкой-аферисткой она бьла, скорее психологом, а что брала деньги за услуги… Так психологи тоже бесплатно не работают.

Тычок от мужа бьл настолько неожиданным, что Маша не удержалась и зашипела почище иной гадюки. Подколодный впечатлился, посмотрел на супругу, напустив в глаза восхищенной придурковатости. Она в долгу не осталась.

Переглядки разрушил тихий, возмущенный кашель Горыныча.

Услышав его, молодые вспомнили, для чего они здесь, и отскочили друг от друга. Так что к Яге красная как маков цвет Марья не шла — бежала, стыдясь не пойми него и напоминая юную влюбленную дурочку. За ней с улыбкой поспевала Настя, которой страстные взгляды Аспида на жену пришлись по сердцу. 'Какие они смешные, — радовалась она. — И как хорошо, что они нашли друг друга/

А вот Яга довольна не бьла. Собрав губы в ниточку, она сунула миску Марье как нож. Нет, как гранату с выдернутой чекой. Мол, провались ты, бесстыдница, а сорвешь процесс, я тебе, ух, чего сделаю, закаешься в облаках летать. Маша прониклась, бережно прижала серебряную братину и передала ее Насте. Гадание началось.

Не меньше дюжины раз Яга склонялась над чашей и беззвучно шептала над ней, всякий раз добавляя во весь голос: 'Мудрая вода, ответь мне 'нет' или 'да'.' Что уж там ей отвечали неведомо, но видимо что-то очень необычное, потому что ведьма попеременно то краснела, то бледнела, то кидала странные взгляды на Настю, Феогниду и братцев змеев.

Наконец, Ягишна вьлезла на сушу.

— Нянь, — кинулись к ней Аспид с Горынычем, — удалось гадание? Что узнала?

— Погодите, — сердито оттолкнула их Маша. Ну как оттолкнула? Попыталась. — Посадите ее куда-нибудь. Видите, нехорошо человеку?

— Где ты людей нашла? — прохрипела вредная ведьма, закатила глаза и собралась заваливаться. В обморок.

— Няня! Нянюшка! — переполошились мужики, подхватили половчее ее и поволокли с капища вон.

— Нельзя! — запретила Яга. — Верните.

— Положите на место, — ядовито продолжила ее речь Маша. — На мостик ее посадите. Туда можно?

— Да, — одобрила Яга, к которой постепенно возвращались краски. — Там мне самое место.

Оказавшись на мостках, она небрежно покидала свои приспособы в сумку. Уселась. Устроила суму на коленях. Сложила поверх руки. Пожевала губами.

— А знаете, — начала издалека, — почему реку Смородину так назвали? В честь ягодки? Ан, нет, — не дожидаясь ответа, поведала сама. — Смрадная она да еще и огнем заполненная, а через нее Калинов мост перекинут. И тоже не в честь калинки- малинки прозывается… Калинов от слова 'калить'. Раскаленный он, страсть какой, просто так не перейдешь. Туда-то тяжко, а уж обратно и вовсе невозможно…

— К чему ты это? — через силу спросил Аспид.

Маша и сама стояла ни жива ни мертва, до того страшно стало. Аж морозом повеяло, и стала понятна нечеловеческая суть царской няньки. Какая там ведьма? Сама седая древность смотрела ее глазами. Могущественный дух, на короткий миг накинувший телесную оболочку, вот кто предстал перед берегиней.

— К тому, — обняла острые коленки девчонка, которой оборотилась Яга, — что Полоза воскрешать надобно. Возьмем мы его под ручки белые да поведем по Калинову мосту на родную сторонушку, — тоненьким голоском пропела она.

— Нянь, не дури, — попросил Горыныч.

— Не пугай нас, — поддержал его брат.

Она не слышала, словно находилась далеко-далеко, а может грезила с открытыми глазами.

— Зреют в саду яблочки, зреют крутобокие, — снова затянула Яга. — Прилетают птицы к ним, белые лебедушки. Белые лебедушки — девицы красавицы. Имена известны их каждому живущему, но не всякий встретит их, повезет счастливчику. Первая лебедушка, что зовется Сирином, плачет и печалится, слезы льет горючие. А вторая пташечка Алконост — красавица напевает весело, видит лишь хорошее. А на крьльях пташечки все роса хрустальная. Все роса хрустальная из воды живительной… — напевая, чародейка не сводила неподвижных глаз с Насти, но стоило Горынычу привычным уже движением задвинуть жену за спину, как ведьма умолкла.

— Чего?! — немного нервно спросил змей.

— Дура я, вот чего! Завистливая старая дура! — самокритично признала Яга. — Машку ругаю, Настю хаю, Васькой недовольна. Хотя насчет Васьки я и права кругом, но вот про вас, девки… Простите меня что ли, а?