В гостях у тетушки Клио

Российской империи, тем более что никакой дани, кроме труда канакских

землекопов, с него не требовали. Лично Шефферу вождь подарил долину

Ханалеи, которую тот немедленно переименовал в Шефферсталь.

Русским была обещана также монополия на вывоз ценного сандалового

дерева.

Но вот идея принятия Гавайев под российский скипетр докатилась до

Санкт-Петербурга. Тут с ней произошел облом. Для начала просто не

было никакого ответа. Тем временем на острове появились уже

американские авантюристы, которые перекупили Каумулали на свою

сторону. Просто предложили более высокие цены, чем Шеффер.

Началась осада новых русских крепостей. Алеуты стреляли метко, но

смышленые гавайцы применили военную хитрость, которая не могла

прийти в голову не только уроженцам Аляски, но и их начальнику.

Канаки разбегались у стен русских крепостей и, опираясь на свои

длинные копья, как при прыжках с шестом, перескакивали через стену и

оказывались в крепостях за спиной у воинов Компании. Все российские

162

В гостях у тетушки Клио

подданные, попавшие в гавайский плен, были усажены на парусник и

отправлены с острова.

Шеффер направился в Санкт-Петербург, рассчитывая получить помощь

императорских флота и армии. Конечно, против Преображенского полка

не устоял бы не только Каумулали, но и все воинство Камеамеа. В

имперской столице он поддержки не встретил. Дело было не только в

том, что свою гавайскую авантюру он начал без серьезной столичной

«крыши». По поручению царя министр иностранных дел Несссельроде

сообщил правлению Компании, что: « Государь император изволит

полагать, что приобретение сих островов и добровольное их

поступление в его покровительство не только не может принесть

России никакой существенной пользы, но, напротив, во многих

отношениях сопряжено с весьма важными неудобствами». Надо

сказать, что в ту пору это соответствовало общей политике империи.

Несссельроде вообще считал, что приобретение новых территорий

России не нужно, только влечет дополнительные расходы, требует остро

нехватающих для уже приобретенных владений кадров и без толку

ссорит Петербург с Великобританией, США и другими державами. Вот

так же он не поддерживал инициатив, направленных на установление

контактов с Афганистаном и вообще продвижение в сторону Средней

Азии. Знаменитая неудачная Хивинская экспедиция Перовского была

предпринята, несмотря на возражения мининдела. И тут дело совсем не

том, что граф Карл Васильевич Нессельроде-Эресховен был-де скрытым

русофобом, как любят говорить патриоты. Куда уж русский человек —

Малюта Скуратов! Самый приближенный к Ивану Грозному персонаж, лично задушил Святого митрополита Филиппа Колычева. А ведь тоже

погиб не на берегу Сыр-Дарьи или там Иртыша, а при осаде ливонской

крепости Вейсенштейн. Конечно, грабануть баронскую мызу в

Эстляндии куда привлекательнее, чем мотаться по сибирским лесам или

казахским степям, собирая ясак с инородцев. С другой стороны, нынче

граница проходит у Оренбурга и Омска, как будто российской, а потом

советской Средней Азии и не было никогда.

Российско-Американской Компании вся эта гавайская история обошлась

примерно в 200 тысяч серебряных рублей, то есть, в два раза дороже, чем

стоимость первоначально захваченного канаками судна и его груза.

В общем, ничего у Шеффера не вышло. Хорошо, что не оказался за свои

инициативы в Нерчинске в кандалах. Он, правда, не унывал, отправился

в Бразилию, где вошел в фавор уже к тамошнему императору Педру I и

занялся организацией эмиграции немцев в Южную Бразилию. Получал

там награды, пытался получить себе в добавок к титулу российского

барона, еще и титул бразильского виконта и умер, как кажется, в 1836

году в основанном им в нынешнем штате Баия городке Франкенталь.

* * *

163

Сергей Эйгенсон (Марко Поло)

Российские чиновники еще раз обратили внимание на те же острова

зимой с 1819-го на 1820-й год. Там проездом из Петропавловска-

Камчатского в Манилу оказался назначенный консулом на Филиппины

некто Добелл. Фамилия нельзя сказать, чтобы особенно православная, но

в ведомстве Карла Нессельроде чего не бывало. Вот этот Добелл углядел, что после смерти железного короля-реформатора Камеамеа I против его

сына Камеамеа II бунтуются местные островные вожди и вождики.

Подал он идею новому королю отдать весь архипелаг под российское

покровительство и защиту. Но в Питере и эта идея понимания не

встретила. Так ничем и закончилось.