Читаем «В их руках». Девичье еврейское образование в Российской империи полностью

«В их руках». Девичье еврейское образование в Российской империи

Создание новых идеологизированных школ стало частью основополагающих мифов новых политических движений. Для сионистов открытие школ с преподаванием на иврите являлось методом борьбы с мраком и убожеством существования в изгнании. Для евреев левых взглядов существование социалистических школ и поныне остается вызывающей гордость главой их коллективной истории. Хотя на протяжении многих лет тема интеграции в русскую культуру была на Западе табуирована, открытие границ бывшего СССР и эмиграция многих тамошних евреев позволили глубже изучить этот аспект русско-еврейского опыта. Что же касается ортодоксальных евреев, для них пример еврейки, которая начала в полном одиночестве, а потом добилась признания величайших раввинов своего поколения, выглядит важным и лестным. Подобные истории продолжают бытовать и за пределами научного сообщества.

Однако что касается Ш. Переля и пошедших по его стопам, то в современном обществе не осталось тех, кто был бы готов заново рассказывать его историю. Более того, радикальный разрыв с прошлым, составляющий часть дискурса всех других историй, привел к вытеснению истории Переля. Потребности, возникшие на рубеже веков, требовали радикальных перемен в образовании, а историки, которые впоследствии занимались осмыслением этого периода, зачастую были продуктом этих перемен. Они писали со своих позиций сионистов, бундистов, автономистов или иных революционных течений и рассказывали героические, но при этом мифологизированные истории своего движения. Их интересовали дерзкие новые начинания, а не предшествовавший им переходный период. В результате эта важная глава еврейской истории была утрачена.

А вот молодые еврейки никуда не делись. Пока на еврейской улице происходило идейное брожение, а впоследствии ученые изучали сохранившиеся обломки с целью осмыслить прошлое, эти еврейки смогли отыскать дорогу домой. Может, они и не стали всемирно известными учеными или революционерками, однако сумели преподать русский язык и другие предметы своим сестрам, мужьям и детям.

Притом что высокопарные заявления маскилов на наш сегодняшний слух отдают снисходительностью, они все же содержат в себе зерно правды. Брук-Брезовский совершенно справедливо утверждал, что никакие перемены в еврейской общине невозможны без того, чтобы дать образование ее дочерям: «в их руках находится вся судьба будущих поколений». В собственном его херсонском училище девочкам-еврейкам давали образование 20 с лишним лет. А. Герценштейн, первая российская еврейка, поступившая в заграничный университет, могла быть одной из его выпускниц[284].

Сотни других молодых евреек, бывших учениц Брук-Брезов-ского, понесли новообретенные знания в свои дома. Именно через посредство этих женщин последующие поколения еврейских детей в России получали свои первые знания и представления. Стремительное развитие российского образования в последние десятилетия XIX века можно рассматривать как прямое следствие существования таких училищ, хотя это и не единственный фактор. Все новые поколения девочек оканчивали школу и создавали собственные семьи – и подталкивали собственных детей к тому, чтобы воспользоваться возможностями, которые давало формальное русское образование.

И Брук-Брезовский, и многие другие авторы из прогрессивных еврейских изданий справедливо утверждали, что формальное еврейское женское образование рано или поздно приведет к преобразованию еврейской общины. Они не могли предвидеть, какую именно форму примет это преобразование, а уж тем более не могли предсказать, под какой страшный удар попадет в XX столетии русская еврейская община, однако прекрасно сознавали, что просвещение еврейских девочек будет иметь свои последствия. История этих девочек, школ, в которых они учились, и педагогов, которые их учили, должна быть открыта заново и вписана в более масштабную историю еврейской жизни поздних лет существования Российской империи.