В Институте Времени идет расследование (С иллюстрациями)

Осторожно пробираясь сквозь дикую путаницу кабелей, он подошел к первой хронокамере. Она почему-то была битком набита всякой чепухой. Сквозь стеклянную дверь Линьков видел груду деревянных подставок, навалом брошенные щиты, доски, карнизы.

«Нашли тоже место склад устроить! — с неодобрительным удивлением подумал Линьков. — Едва успели отладить камеру и уже сразу захламили так, что смотреть противно. Но ему это даже удобно: за всем этим барахлом можно спрятаться, никто и не увидит… А камера здоровенная, раза в три больше лабораторной. И совсем готова, действительно, даже вокруг нее уже прибрано».

И правда, пол вокруг этой камеры был чисто подметен, и никакие шланги, доски, трубы здесь не валялись. Только у двери лежало что-то маленькое, яркое.

Линьков машинально наклонился и поднял пустой сломанный спичечный коробок. Хотел было бросить, но не бросил, а стал разглядывать. Чем-то его заинтересовал этот коробок — может, тем, что лежал так одиноко и приметно именно здесь, в единственном чистом уголке, куда монтажники, по всей видимости, уже и не ходят. «Неужели кто-то перекур устроил именно вот здесь?» — думал Линьков, осторожно расправляя и выпрямляя изломанный коробок. Выпрямил, внимательно осмотрел — нет, ничего особенного, коробок как коробок, с картинкой из серии «Птицы СССР»: сидит этакая хитрая птаха со здоровенным клювом и сбоку надпись — «дятел». Линьков хотел уже выбросить коробок и вдруг увидел…

Еще не веря собственным глазам, он снова всмотрелся — да, все правильно, наконец-то! Тот след, реальный, неопровержимый след, который он искал, почти не надеясь найти…

Значит, он прав: эта история начиналась отсюда.

Глава десятая

З

начит, я в 1976 году! Ничего себе, веселенькая история… Целых два года! И камера в зале была налажена на такие большие дистанции? На два года? Ай да Аркадий!

Я подошел к выходу, глянул на улицу — Аркадия не было. Куда это он пропал? Минут пятнадцать прошло, не меньше.

Стоп-стоп-стоп! Если я нахожусь в будущем, так кто же тогда этот Аркадий? Он принимает меня за «своего», за «здешнего» — значит, он тоже «здешний»? Вот и костюм на нем… «Странный костюм, немодный», - сказала Нина. Понятно: это мода семьдесят шестого года. Семьдесят шестого, а не семьдесят четвертого. Да, но ведь Нина видела его в этом костюме в семьдесят четвертом году…

Его? Этого Аркадия?!

Аркадий из 1976 года был у нас в 1974 году? Что ж, это возможно, раз он освоил такие дистанции. Зашвырнул же он меня на два года вперед, будь он неладен! Да, но тогда…

Если у меня сейчас не лопнет от натуги череп, я, кажется, все пойму… еще немножечко, и все пойму! Только бы Аркадий не пришел раньше времени… только бы он не пришел…

Я почти бегом кинулся в глубь сквера, сел на самую дальнюю скамейку. Огляделся. Эх, все чистенько, нигде ни прутика… Кусты ломать нехорошо, но для такого случая простительно. Не каждый день сидят в этом сквере путешественники во времени!

Прутик оставлял на плотном сыроватом песке дорожки четкие, хорошо заметные линии.

— Предположим, — бормотал я, — предположим, что эта линия изображает у нас историю мира от пещер до небоскребов и далее в грядущее… И на этой мировой линии мы пометим две точки — год 1974 и год 1976. И из второй точки в первую мы проведем пунктиром сбоку вот такую дужку — она нам покажет переход Аркадия, этого самого пижона с медными кнопками, который теперь решил, видно, уморить меня голодной смертью. Нарисуем мы эту дужку сбоку, потому что переход совершался не в обычном времени, а помимо него, это ясно… Так! Ну вот, прибыл он, наш Аркашенька, и принялся расхаживать по институту… в костюмчике своем. Тоже мне конспиратор, костюм сменить не мог! Ну ладно… И что же получается? Нина встретила его на лестнице. Он, очевидно, шел из зала. Ведь переход-то он совершал с помощью хронокамеры в зале. Ну понятно, в 1976 году большие хронокамеры давно уже работали, можно было любую наладить, включить и все такое прочее… Теперь понятно, почему меня зашвырнуло сюда, в 1976 год: Аркадий, наверное, включил камеру на автоматическое возвращение, как и я свою кустарную «машину времени»… Значит, это именно он поднимался по лестнице в своем пиджачке с кнопками! Но тогда… тогда и Чернышев мог видеть этого Аркадия, а не нашего…

Я растерянно вздохнул. Как-то все странно получается… Что ему понадобилось в нашей лаборатории?

Но ниточка, за которую я потянул, уже разматывалась с нарастающей скоростью! Все факты будто сами выстраивались в ряд, и до того аккуратно, что я диву давался.

Аркадий побывал в прошлом, он ходил там, с кем-то встречался — словом, действовал, вмешивался в события. Но это значит, что после его появления в прошлом история начала меняться! История — это, конечно, слишком громко сказано, речь идет не об истории человечества в целом. Но в нашем микромире — в институте, в городе — некоторые факты, безусловно, изменились, а за этим последовали другие изменения, расходясь кругами… И кто его знает, до чего могли дойти эти изменения за два года!