В Иродовой Бездне (книга 1)

– Кушайте, кушайте, – говорил он. – Я вот только удивляюсь, почему ваши братья не могут прислать вам сухарей?

– Да мы им не пишем о наших нуждах, – ответил Коля.

– Напрасно! Такая скромность Господу неугодна!

Скоро Коля получил жалованье, купил баранины и приготовил исключительное кушанье, которое Лева не ел с тех пор больше никогда. Он насыпал в горшок пшена, положил баранины, потом засыпал опять пшеном и снова баранины, снова пшено и поставил вариться. Это кушанье с удовольствием ела и Валя

Быстро бежали дни за днями. Находясь в Уиле, Лева разработал анкету для ссыльных и заключенных, в которой ставились вопросы о вере каждого, о причинах репрессий, о перспективе дела Божия в России. Можно отметить и теперь, что эти анкеты окончательно показали, что верующие, евангельские христиане-баптисты твердо придерживались Евангелия, принимали и повиновались власти во всем и считали, что воздвигнутые гонения на них допущены Богом для очищения церкви. Все без исключения верующие на последний вопрос анкеты отвечали, что верят в необыкновенно великое будущее дела Божия в России.

Поднялись песчаные бураны. Да, действительно, без очков, защищающих от пыли, невозможно было выходить из дома. Каждый вечер Коля и Лева ходили купаться на Уил. Там, лежа на песке под лучами заходящего солнца они строили планы на будущее.

– Вот, что я думаю, – говорил Лева. – Посещу ссыльных, соберу статистический материал о гонениях в России и представлю высшей власти, чтобы они увидели, что сектанты – не враги, а такие же честные трудовые люди, как и весь народ.

– Да, – говорил Коля. – был бы жив Ленин! Как он относился к верующим сектантам, вот я читал его книгу «Что делать» и другие. А возьми декрет, подписанный им. об освобождении по религиозным убеждениям от военной службы. Ведь он говорил: «С религией мы должны бороться идейно, и только идейно». При нем пользовались полной свободой, были и юношеские кружки и детские собрания…

– Да, Господь руководит сердцами их, – сказал Лева.

С помощью Вали и Коли Лева сделал несколько диаграмм о самарской христианской молодежи, по которым четко можно было определить их возраст, образование, занятие, годы уверования и т.д., а также процент ссыльных, гонимых за них. Из этих диаграмм было видно, что верующая молодежь – это не представители каких-то «буржуев», а рабочие, крестьяне, служащие, которые, проповедуя имя Христа, преследуются за это. Лева с помощью Вали написал также статью о христианском воспитании детей в данных условиях.

Незаметно летели часы, и они так счастливы были во взаимном общении, что не заметили, как пробежали две недели.

Глава 20. Просили и получили

«Все возможно Богу».

Марк. 10:27

Лева стал собираться в путь. Оказалось, что выехать из Уила гораздо труднее, чем добраться до него. Имелся ряд трудностей: если идти пешком, можно легко заблудиться, дороги расходились веером во все стороны, можно попасть и на Ак-Булак, и на Джурум, и на Актюбинск, или совсем сбиться в сторону. И никто из местных жителей, узнав о том, что Лева добирался сюда пешком, не советовал ему возвращаться этим же путем.

Вторая трудность – это питание. Друзья могли снабдить его провизией на день, на два – не более: они сами нуждались. Что делать? Как быть? И Коля, и Валя советовали ему остаться с ними.

– Глядишь, устроитесь на какую-нибудь работу, и так поживем. Нет, – отвечал Лева. – Меня ждут еще многие и многие места тюрем и ссылок. Я должен идти дальше.

– Ну, подумай, – говорила Валя. – Господь закрыл путь. Как ты выберешься?

– Он закрыл, Он и откроет, – твердо отвечал Лева. – Просите, и дано будем вам.

Молились, думали, ломали головы и в конце концов решили, что единственный выход – это обратиться в ОГПУ с просьбой, чтобы его вывезли. Дело в том, что у органов ОГПУ имелся транспорт – лошади, на которых возили почту и привозили ссыльных. Рано утром, помолившись, сопровождаемый добрыми пожеланиями Вали, Лева отправился в ОГПУ.

Когда он постучал и открыл дверь, с койки вскочил заспанный дежурный и, схватившись за наган, закричал: «Чего надо?»

Лева просто сказал, что приехал навестить родных и теперь просит разрешения на попутных лошадях выехать обратно.

– Ваши документы! – потребовал дежурный. Лева подал паспорт, справку с последнего места работы.

– Это оставьте, у меня, – сказал дежурный, записав его еще на отдельном листке. – Завтра придете за результатом.

– Можно идти?

– Идите.

Когда Лева, вернувшись, рассказал Вале, она очень забеспокоилась:

– Вот как бы они не начали чего, да схватят тебя! Чуяло мое сердце, не надо было к ним обращаться, оставайся, живи с нами.

Пришедший вечером Коля покачал головой:

– Ну-ну! Одним словом, в пасть ко льву!

– Лев льва не обидит, – улыбнулся Лева. – Глядишь, завтра и уеду.

– Только зачем же они паспорт-то взяли?

– Паспорт-то чистый, и я чист перед Богом и перед ними, так что все будет хорошо.

С тревогой в сердце они обратились к Небесному Отцу, прося, чтобы все послужило ко благу и чтобы, если возможно, Леве благополучно выехать.