В изгибе развития

Лита секунду помолчала и ответила:

— Знаю. Слишком мало людей было в шлюзах. И слишком долго скорбели о каждом ушедшем, чтобы я об этом не знала. Это мой дядя, старший брат матери.

Оба помолчали минуту, затем Ник Лов прошёл в одну из кладовых, где уложил мешок в небольшая контейнер.

— Потом напишешь на ящике его имя, — сказал он Лите. И она, не отвечая ему, лишь кивнула головой.

Исполнив эту печальную обязанность, Ник Лов прошёл в хранилище и надел скафандр, а Лита наладила приёмопередатчик, выведя антенну в шахту лифта.

— Я готов, — глубоко прозвучал голос Ник Лова через динамик акустической связи. Сетка его находилась на груди скафандра, там же были и акустические «уши». Такие скафандры позволяли слышать звуки на планетах, обладающих атмосферой, и в то же время ограждали космонавта от воздействия самой атмосферы.

— Не слишком ли «тепло» я оделся? Ведь это всё равно что приехать на танке к полуголым дикарям, — весело спросил Ник Лов.

— Нет, Ник Лов, — ответила Лита. — Наоборот, без скафандра тебе было бы слишком «жарко» там, внизу. — И она кивнула в проём шахты. — Может быть, ты забыл сцену из спектакля, в котором участвовал, когда я тебя увидела в первый раз?

— Убедила! — согласно закивал головой Ник Лов внутри шлема. — Я пошёл. Закрывай дверь и держи со мной связь. — Ник Лов кивком указал на кусок проволоки, выходящий через люк железной ка6ины в шахту.

— Вон тот огрызок проволоки сослужит мне службу ещё раз. Он сработает как антенна и заведёт радиоволну внутрь кабины. Пока, Лита!

Последние слова Ник Лов произнёс уже по радио, отключив акустику. Неловко задевая за края люка жёстким скафандром, он спустился в кабину по заранее спущенной туда железной лесенке.

— Поехали! — скомандовал Ник Лов, почувствовав, что стал на пол. Кабина тронулась и быстро пошла вниз по так хорошо знакомому Ник Лову пути. На самом дне, это как раз и был этаж «:чёрных», раздался щелчок, мягко сработал тормоз и кабина остановилась.

«Вот я и прибыл, — произнёс про себя Ник Лов. И, вспомнив, что скафандр изготовлен из прочнейшего металла, отливающего блеском полированной черни, шутя добавил: — И как положено, в чёрной одежде».

— Слышишь, Лита? Я прибыл. И, подчиняясь установлениям, — в чёрной одежде, — обратился он к Лите по радио.

— Слышу хорошо, — ответила она. — Представляю, какой переполох твоя одежда вызовет!

— Сейчас увидим, — ответил Ник Лов и стальным рычагом руки скафандра без труда раздвинул внутренние и внешние двери лифта.

Пожалуй, Ник Лов был не в состоянии передать выражение лиц двух стражников, карауливших выход на лестничную клетку в некотором отдалении от двери лифта, из которой он вышел. Глаза их выкатились из орбит, челюсти отвисли. Один из них, мелко дрожа, опустился на пол и, спрятав лицо в угол между полом и стенкой, пополз в сторону. Второй тонко взвыл, ноги его подкосились, я он просто сел на пол.

— Оставайтесь на посту, — сдерживая улыбку, скомандовал Ник Лов. — И никого сюда не пускать!

Однако ошалевшие от ужаса стражники, как показалось Ник Лову, не восприняли смысла его слов.

— Встать! — уже громко закричал Ник Лов. Команда оказала своё действие. Оба вскочили, глядя на Ник Лова одуревшими от страха глазами.

— Никого сюда не пускать! — повторил Ник Лов. И, тяжело переступая, пошёл по коридору в направлении своей бывшей тюрьмы.

«— Вот я и добился того, к чему стремился. Мощь моя сейчас практически неограниченна. Никто внутри звездолёта не в состоянии причинить мне ни малейшего вреда. И Вайны больше не могут противопоставлять этому угрозу всеобщего уничтожения. Я могу сделать всё! Но что из того, что я могу, будет полезно людям?» — размышлял Ник Лов, двигаясь по коридору.

Ник Лов дошёл, никого не встретив, до выхода в то помещение, где размещались на ночь их группы. И как раз в этот момент дверь отворилась и из неё, пятясь спиной, вышел космит, держа в обеих руках большой бачок, из которого раздавался ужин. Следом за ним уже лицом к Ник Лову, вышел второй, с посудой, из-за его спины показался третий. Шедшие к нему лицом одновременно увидели Ник Лова, глаза их расширились, один из них дико вскрикнул, и с воплями: «Шлюзовик, шлюзовик!» — оба кинулись назад, за дверь. Бачок из-под пищи с грохотом выпал из рук вышедшего в коридор разносчика и откатился к стене. Сам он, вскрикнув, упал на пол и, обхватив голову руками, затих поперёк дороги. Ник Лов постарался быстро сделать последние два шага, но, перешагнув через упавшего и подойдя к двери, услышал лязг запирающегося замка.

«Надо же, — подумал Ник Лов, — не успел! Срезать замок? Воображаю, что там начнётся и что переживут несчастные люди, видя наяву страшную сказку о том, как шлюзовики прогрызают стену, чтобы выпить весь воздух».

Заглушённый стеной вопль сотни голосов подтвердил мысль Ник Лова. Чтобы не свести людей с ума, нужно действовать иначе. Ник Лов прижал грудь скафандра сеткой акустического динамика к двери, дал полную громкость звука и, пренебрегая неприятными для его тела вибрациями, заговорил: