В Камчатку

…Жила одинокая женщина. Как-то темной ночью появился в ее жилище незнакомец. Он был одет во все черное. Женщина оставила его ночевать. Он приходил много раз, не называя себя. Однажды он открылся женщине: она проводит ночи с богом гор, медведем. Женщина родила от бога гор сына, который дал начало айнам.

Айны считали медведя своим братом, любили его и объявили священным. Бывали случаи, когда женщины своей грудью выкармливали медвежат, спасая их от гибели.

Айны давно знали, что за северным проливом, через который в одно и то же время грозно перекатывали валы — сулой — из Восточного океана в Пенжинское море, лежала земля, совсем не похожая на их остров, заселенная черноволосыми безбородыми людьми, которые не пускали айнов в свои владения. Безбородые называли себя ительмен — житель и поначалу бились с айнами, но бились без сноровки и удерживались только числом. Вскоре и айны и ительмены поняли, что лучше худой мир, чем кровопролитные войны, которые не давали никому заметного преимущества. К тому же обнаружилось, что ительменские женщины неравнодушны к мужчинам-айнам. Хорошо, решили тогда ительмены, мы дадим им наших женщин, они продолжат наш род, но вот нашему воину приглянулась девушка с вашего острова… Так женщины внесли в юрты айнов и ительменов покой. Развернулась торговля. Каждый год на мыс Капури (Лопатка) с острова Шумшу и из ближайшего камчадальского острожка собирались летом охотники на морских зверей. Они вместе били тюленей, топили жир и выделывали шкуры. Здесь же, при свете огня, осторожно, с нарочитой обыденностью выпускались охраняемые тайны.

Вот почему в 1711 году, в конце июля, Чепатуй, услышав, что казаки усмирили бунт большерецких ительменов-камчадалов и скоро появятся на Шумшу, бросал в воду стружки-иннау.

Едва он показался в стойбище, как его обступили сородичи. Айны уважали стариков за мудрость, и одно слово Чепатуя равнялось жизни или смерти. Он поднял руку, и женщины бесшумно отступили, словно растворились.

— Их будет немного, — сказал Чепатуй, — подготовьте копья и стрелы с ядом.

Его слушали и не перебивали.

— Пусть женщины и дети будут готовы спрятаться, — продолжал он. — А для воинов сегодня стрельба из лука, упражнения с копьем. Хорошо ешьте и спите. Ночью к нам никто никогда не приходил. Сражение будет днем. Мы встретим их. И спрячьте баты.

Наутро воины, одетые в нерпичьи штаны, мягкие сапоги (точь-в-точь индейские мокасины) и свободные рубахи, шитые из птичьих шкурок, выстроились в две шеренги, друг перед другом. Они наносили быстрые резкие удары и парировали их, отступая на шаг, а прибавляя два. Все рослые, смугловатые, бородатые, что и говорить, крепких воинов подготовил Чепатуй. И хотя он говорил о возможности отступления на соседний остров Парамушир, нет, никто из них никогда не покинет родной Шумшу. Втайне старик надеялся, что с казаками можно будет договориться, и они будут с ними жить в мире, как с ительменамн-камчадалами.

Чепатуй скрывал волнение. Айны помнят, как японцы топили в крови их народ на Матмае, как из айнских черепов складывали горы. По рассказам ительменов, казаки — грозные воины, однако им чужда жестокость, они могут победить, взять аманатов, но убивать ради того, чтобы убивать, им запрещено верховным божеством… И все же Чепатуй принял решение, единственно верное для воина, и это решение подсказали священные стружки-иннау.

Вечером Чепатуй поиграл с внуком, который, смеясь, прятался под его бороду. Поговорил с невесткой Каяпикайну, статной, голубоглазой, с синей татуировкой под толстыми красными губами. Чепатуй похоронил свою жену год назад. Конечно, он мог бы раньше обзавестись тремя-четырьмя женами, как делали все крепкие мужчины, ему и сейчас предлагали красивых женщин, он отказывался. Никогда и никому он не признавался, что любил только свою жену, и мысль, что другая женщина может занять ее место, приводила все его существо в негодование.

Каяпикайну внимательно слушала Чепатуя. Она преклонялась перед стариком и втайне молила, чтобы ее муж Аспананкур не глядел на молодых красавиц. Конечно, хорошо иметь в юрте помощницу, но со всем хозяйством она и одна справится: она молодая, сильная и ловкая. И хочет, чтобы ее муж делил ложе только с ней. Чепатуй отпустил внука и наказал Каяпикайну внимательно за ним следить.

Всю ночь в земляной юрте Чепатуя горел костер. Он искал защиты у богов, а те смущенно отмалчивались. Иннау — только они дали внятный ответ.

Военные занятия продолжались еще два дня. Потом Чепатую напомнили, что охота не может ждать: запасы мяса иссякают.

— Если они до заката не появятся, завтра мы набьем много зверя. Пусть воины будут сегодня злее, чем вчера. Иннау так сказали, — спокойно ответил Чепатуй.