В капкане

— Да не то чтобы к тебе… Так, мимо шел. Смотрю, петухи летают. Думаю, непорядок. Зашел. Гляжу: ан нет — уже порядок.

* * *

Когда начался дождь, Полынцев с опасением заметил, что в «Жигулях» Мошкина не работают дворники. Положим, в этом ничего удивительного не было — все в пределах заявленного стиля. Настороженность вызвало другое. Достойный своей машины хозяин, шоферское мастерство которого заключалось в том, чтобы сыпать ругательства на головы встречных водителей, вдруг, прищурив глаза, вынул из кармана большие черепаховые очки и ловко нацепил их на нос. Полынцев напрягся.

— Так ты еще и слепой, Мошкин!? Тормози сейчас же, я лучше на автобус пересяду.

— Не дрейфь, приятель, — уже доехали.

Заявление было не совсем корректным. На самом деле они не «до», а «за» ехали… В придорожную канаву, что темнела за светофором по улице Амурской.

— Лучше в канаву, чем в зад «Мерседеса», — с облегчением вздохнул Полынцев, открывая дверцу.

— Толкнешь? — наивно спросил Мошкин.

— Я б толкнул… твою колымагу с высокой горы. Вылезай, пешком пошли.

— Я машину не брошу, — проявил меркантильную озабоченность коллега.

— Ну, и сиди здесь, зоркий сокол, — бросил Полынцев, хлопнув дверцей. — Без тебя управлюсь.

Прыгая через лужицы, он добрался до почты и, миновав разбитую дорогу, вышел к щербатым воротам старого бревенчатого дома. Калитка оказалась не запертой. Во дворе пахло угольком, черневшим у прогнившего сарая, и уличным туалетом, который виднелся в дальнем конце запущенного огородишки. Не успел он подойти к двери дома, как та, звонко скрипнув, распахнулась. На пороге появилась дряблая, с папироской в бледных губах, женщина.

— Ищете кого? — спросила она мужским голосом. — Или так, мимо шли?

— Ищу, — кивнул Полынцев. — Здравствуйте.

— И кого же?

— Может быть, в дом пригласите? Дождик на улице.

— Приглашу, если ордер предъявите?

— Я же к вам не с обыском пришел.

— А с чем?

— Узнать, кто здесь живет, кто хозяин.

— Я хозяйка. Я и живу.

— Одна?

— Одна.

— Паспорт ваш можно посмотреть?

— Чего на него смотреть — такой же, как у вас.

— Я говорю, документы предъявите, пожалуйста, для проверки.

Неспешно развернувшись, она вперевалочку направилась вглубь комнаты…

Буквально через секунду оттуда выскочила толпа небритых, плохо одетых мужчин и стремительно бросилась к выходу. Полынцев, дабы не быть растоптанным, ловко отскочил в сторону.

Когда ватага пробегала мимо, он изловчился и ухватил за пояс последнего квартиранта. Тот, попав в жесткий капкан, жалобно заверещал. Это послужило сигналом для сотоварищей. Дружно развернувшись, они примчались на выручку к пленнику.

Началась толчея, странная, непривычная, но очень слаженная, видимо, не раз отработанная. Одна часть толпы вытягивала на себя заложника, другая оттесняла в сторону захватчика. Полынцев чувствовал, что рука слабеет с каждым мгновением. Он мог бы взорваться и заискрить ударами налево и направо, уж кого-нибудь да уложил бы, но опять подводил пресловутый комплекс приличия. Мужчины вели себя сдержанно, неагрессивно, теснили мягко, можно сказать, аккуратно. Злости на них, почему-то, не было. А без нее…

Захват, в конце концов, сорвался, и толпа стремглав бросилась к воротам. Гнаться за ними по грязи не было ни малейшего желания, а, судя по всему, и не имело смысла. Поправив форму, Андрей повернулся к крыльцу, надеясь получить исчерпывающие объяснения. На пороге, как ни в чем ни бывало, стояла хозяйка дома с мятым паспортом в руках.

— Вот, пожалуйста, — сказала она, выбрасывая папироску.

— Кто это был? — выдохнул Полынцев.

— Где?

— В Караганде! Здесь, естественно.

— Не знаю — зашли от дождя укрыться. Как закончился — разбежались.

— Послушайте, гражданочка! — повысил он голос. — Мне хватает притонов и на своем участке, но, если будете шутить, — займусь и вашим.

Женщина пожала плечами.

— На здоровье, коль делать нечего.

— Повторяю вопрос. Что это за люди?

— Бездомные.

— Что они здесь делают?

— Гостят. Приютила на время.

— А этот человек у вас жил? — достал он из кармана фотографию убитого старика.

Хозяйка охнула, прикрыв рот рукой.

— Неужто убили?

— Я вас о другом спросил.

— Да жил, — сказала она, заметно скиснув. — Хороший был мужик, работящий.

— Он здесь работал?

— Они тут все работают.

— Что делают? Бутылки собирают?

— Почему, бутылки? Халтурят. Сюда частенько заказчики приезжают: кого на строительство берут, кого на уборку, кого еще куда. Неплохо платят.