В Каталонию

Тишина и невероятный покой оберегают места захоронений. Чуждые и порой поросшие мхом или же, напротив, отполированные до новизны кресты и надгробия привлекают своей вечностью, невозможностью что-либо изменить. Коротенькие кованые оградки привлекают дизайнерской работой художника, который знает толк в том, как угодить тому — не похожему на наш миру, — внести свой вклад в неизменную способность природы — способность убивать и возрождать.

Конечно, не все кладбища представляют интерес. Но ухоженные, залитые невидимым каким-то своим светом памятники с именами и порой бесхозные кресты навевают на раздумья о жизни и смерти, дарят понимание философии Вселенной.

И Анна была из тех, кто это чувствовал.

До кладбища Оптиной пустыни дойти надо было.

Вполне оставалось возможным, что оно не предоставит никакого интереса, и ожидание спокойствия и неземного ощущения вечности не постигнет её. Вероятно, это кладбище будет не таким душевным.

Но каково же было её изумление, когда сомнения рассеялись.

Анна и сама не поняла, как вышла к некрополю. Но он поразил её. Это был самый настоящий памятник архитектуры!

К девушке подошла женщина и рассказала, как в большевистские годы кладбище громили и оскверняли, снимая литы, железные и чугунные памятники и кресты. Разбрасывали некоторые, но большинство отправляли на металлургический завод или использовали в качестве топлива деревянные. Как многие плиты были разрисованы гадкими словами. И какой труд понадобился, чтобы восстановить всё это достояние!

— Что это за здание?

— Это часовенка, возведённая после варварского нападения сатаниста на трех монахов в 1993. Её возвели в их честь.

— Ужас…, — откликнулась Анна.

— Они не сопротивлялись.

— Но почему?

— Зло всегда имеет мнение, что оно делает мир лучше, убивая тех, кто, по его мнению, не достоин жизни. Приверженцы язычества и колдовства приносят в жертву злу плоть и кровь, чтобы то питалось и росло от ярости. Но природа создана Богом. Он удерживает баланс — не позволяет лукавому зайти на свою сторону.

— Как?

— Любовью. Злейшим врагом ярости.

— Не понимаю.

— Сатанист убил несчастных, тем самым подпитав себя злыми пороками, сделался сильнее, пролив кровь. Но любовь так же сильна, как и ярость. Они соразмерны.

Тысячи людей после этого случая пришли к вере в неопровержимые заповеди Христа путем молитвы за страшно убиенных. Молитвой они получили смирение и терпение. Теперь эти качества никогда не позволят им пустить в сердце зло. Тысячи людей стали добрее. Ведь жалость к ближнему и переживание за него в нас уже заложены Богом. Несчастье объединяет людей его покровительством, ведь помогать друг другу — это одна из его заповедей. И вместе люди сильнее, а значит, и добро под более надёжной защитой.

— Они не сопротивлялись, потому что знали, что, давая сдачу, они лишь питают зло, не так ли?

— Всё так, родная. Всё так. Терпение и смирение — сильные качества. Они рождают любовь, то есть Бога внутри тебя.

* * *

Звонкое «нет» хмурило брови Анны и трусливым беззвучным тоном сидело в её голове. Это «нет» мешало сосредоточиться.

Она грызла заусенцы, ковыряла их палец о палец.

Верхние зубы тёрлись о нижние. Они то стискивались и напрягали узкие скулы, то играли во рту с языком.

— Нет!

Анна просто не могла пойти в полицию и рассказать всё, как было.

— Как я это сделаю?

— Завтра Кирилла поймают и меня тоже.

— Меня схватят вместе с ним.

— Ну, почему мои мысли, как волны, приходят наплывом?

— Где мой мозг был неделю назад?

— Всего лишь неделю назад…

— А если я промолчу, и они не найдут его? В конце концов окажется, что Касьяс умер естественной смертью. Докажут, что смерть наступила не от аллергической реакции, а от обширного инфаркта.

«Перенапряжение».

«Он много работал… Богатые всегда пашут на износ.»

Анюта Черчина сидела перед телевизором и восхищалась тем, как ловко она придумывает оправдания. Несколько параллельных Вселенных вершились несоразмерными Галактиками в полушариях её головного мозга. Периодически отвлекаясь на тиканье часов и странный громкий смех в своей голове, она с возмущением ругала себя за нелепость всего, что так испортило её жизнь.

Ещё три года назад она бы побежала в салон покупать желаемую машину. Последняя висела у неё на холодильнике в виде вырезанного фото из журнала для домохозяек за тридцать пять рублей. Было модным дарить себе, любимой, или просить подружек подарить тебе «коллажи желаний», на ватмане которых красовались вырезки из газет и журналов с изображением того, чего очень хочется достичь. Фен шуй в этом случае подсказывал в середину клеить ту картинку, которая олицетворяла бы самое заветное и нужное. Незамужние девушки часто клеили «жениха и невесту», замужние — «малыша», у всех одинаково был вырезан «калифорнийский дом с гаражом», «пальмы у моря» и «платья от модных дизайнеров».

У Анны было почти всё то же.

Вот ещё и машина.

Машина, что лежала в её кармане.

В любой момент она могла бы пойти и приобрести её.

Но совесть боролась с соблазном, как борется ярость с любовью.

Ярость с любовью…

Анна вспомнила слова той странной женщины из монастыря.