В Кэндлфорд!

Но тех, кто распрощался с деревенской жизнью и всем, что с ней связано, было немного, большинство оставались дома и ждали, когда перемены сами придут к ним. Перемены приходили хоть и верно, но медленно, даже в первые годы нынешнего столетия старый сельский образ жизни во многом сохранялся, и те, кто еще придерживался старинных обычаев, во многом походили на деревенский люд, каким он был на протяжении поколений. Они стали чуть более образованными, чуть более демократичными, чуть более зажиточными, чем их родители, но остались такими же простыми, сердечными людьми с толикой ехидства, придававшей остроту их уму, и возраставшим ощущением несправедливости, заставившим их, наконец, интересоваться, когда придет их очередь наслаждаться плодами земли, которую они возделывали.

А еще им или, скорее, их детям и внукам суждено было подойти к перепутью, на котором надо было сделать выбор: либо полностью принять массовые стандарты новой цивилизации, либо приспособить лучшие из новшеств к собственным потребностям, сохраняя при этом те качества и обычаи, которые придавали сельской жизни ее своеобразие. Этот выбор, возможно, не сделан и сейчас.

Но лишь немногие мудрецы предвидели возникновение необходимости такого выбора в то время, когда Лоре представилась возможность, показавшаяся ей отличным шансом, и, движимая благонамеренными советами, а также беспокойным стремлением юности увидеть и испытать жизнь во всей ее полноте, она исчезла с деревенской сцены. Исчезла, чтобы часто возвращаться, но никогда уже не быть ее частью, ибо это было возможно лишь в родном графстве Лоры, где остались ее корни.

Когда Лора в последний раз разносила почту, подходя к тропинке между деревьями, где она когда-то рассматривала птичьи следы на снегу, девушка обернулась и окинула взглядом привычный пейзаж. Было утро, по земле стлался туман, сияло желтое солнце, в просветах между белыми облаками виднелись голубые небеса. Листва на деревьях еще была густой, но унизанные капельками росы паутинки, висевшие на кустах, и пронзительные крики беспокойных ласточек, носившихся над зелеными парковыми полянами, свидетельствовали о наступающей осени и переменах.

Лора увидела конюшенную башню с часами; за ней находился, хотя его не было видно отсюда, внутренний двор особняка, в котором она некогда сердилась (что было с ее стороны весьма глупо, как она теперь считала) на шалости лакеев. Главные обидчики давно покинули поместье, а тем, кто пришел на их место, она не дала бы спуску, вздумай они ее обижать (но они и не думали), потому что с тех пор девушка стала почти на три года старше. Там, где тропинка вилась между двух рощ, Лора когда-то встретила Филипа Уайта (он тоже уехал из поместья), слева лежали луга, где ей преграждали путь коровы. Дальше, вне поля зрения, располагалось почтовое отделение, где в этот момент мисс Лэйн, вне всякого сомнения, с видом верховной жрицы продавала марки, все еще немного обиженная дезертирством Лоры, но не настолько, чтобы не пообещать ей в качестве прощального подарка одни из своих часов и цепочку. А вокруг почты и лужка раскинулось село, где Лора знавала хорошие и не очень хорошие времена, перезнакомилась со всеми его жителями и считала большинство из них своими друзьями.

Чуть ближе, рядом с тропинкой, по которой она ходила каждый день, были деревья, кусты и поляны с дикими цветами. Пруд, где росли желтые кубышки; небольшая березовая роща, куда слетались длиннохвостые синицы; лодочный сарай, где Лора укрывалась от грозы и наблюдала за тем, как капли дождя свинцовыми пулями решетят свинцовую воду; и холм за ним, с которого она любовалась совершенной радугой. Ей было не суждено вновь увидеть все эти красоты, но она должна была запечатлеть в памяти их мысленные образы, чтобы по первому требованию вызывать их в меняющихся обстоятельствах своей жизни.

Всю дорогу путь ей преграждали тонкие нити паутины, тянувшиеся от куста к кусту, и, прорываясь через эти волшебные баррикады, Лора думала: «Они пытаются связать и удержать меня». Но нити, связывавшие ее с родным графством, оказались прочнее паутины. Они были сотканы из любви, родственных связей и дорогих воспоминаний.