В храме Солнца деревья золотые

Глафира привыкла к выпадам режиссера, поэтому особо не расстраивалась. Просто стояла и хлопала глазами.

— Нужно разузнать, нет ли у кого партии противогазов, — предложила она. — И попросить.

— У кого это в горах могут быть… А ведь она права! — Борис аж привстал. — Строители! У них наверняка есть. Прокладка туннеля — дело не шуточное, вдруг метан просочится… или еще что. У проходчиков противогазы должны быть, я думаю. Хотя бы десяток.

— Нам этого хватит, — отозвался пиротехник.

Бахмет злобно курил, переводя взгляд с одного участника дискуссии на другого.

— Пусть Коля поговорит с Изотовым, — вынес он свой вердикт. — И насчет противогазов тоже…

Утро следующего дня выдалось ненастное. На вершины гор легли сизые тучи, шел мелкий снег, дул ветер. Лариса подумала, что к туннелю они сегодня не поедут, но ошиблась.

— Собирайся, — разбудила ее Глафира ни свет ни заря. — Ехать пора.

— Куда? Снег же идет…

— Ну и что? Снег на улице, а ребята внутри работать будут.

— В самом туннеле?

— Да. Борис к трюкам готовится, а пиротехники что-то там измерять собираются, рассчитывать. В общем, мы должны помогать, чем сможем.

Лариса нехотя встала, принялась одеваться. Снегопад за окном вызывал желание греться у печки, пить горячий чай, а не тащиться за тридевять земель в надоевшем автобусе.

— Ты Изотова знаешь? — спросила Глафира, когда они наконец выехали на дорогу, ведущую к туннелю.

— Валеру, что ли?

Администраторша своим вездесущим орлиным взором давно заприметила интерес инженера Изотова к бывшей учительнице Мельниковой. И решила использовать это обстоятельство. Николай слишком резкий, прямолинейный, а к Изотову нужен нежный, дипломатичный подход. Лариса гораздо легче найдет с ним общий язык.

— Ты поговори с Валерой, — как бы между прочим предложила Глафира.

— О чем?

— О разном. Скажи, пусть посодействует нам в съемках. А то Паршин совсем взбесился. Только и делает, что чинит препятствия.

— Думаешь, Изотов меня послушает?

— По-моему, он тебе симпатизирует…

— Ой! — смутилась Лариса. — Не выдумывайте, Глафира. Просто он воспитанный человек. Не то что Паршин. Хапуга и нахал, каких поискать.

— Вот-вот. Мы уже все эпизоды рядом с туннелем сняли. Теперь нам внутрь надо. А Паршин не пускает. Дни идут, деньги тратятся, а толку никакого!

Мельникова подумала, подумала, и согласилась. Изотов в самом деле оказывает ей знаки внимания. Мелкие, правда, но… выбирать особо не приходится.

— Ладно, — согласилась она. — Я попробую.

— Давай, помощница, дерзай. Если с Изотовым дело выгорит… я тебе премию выбью. Обещаю! — заверила ее Глафира.

Автобус остановился у самых вагончиков, все вышли, с наслаждением разминая затекшие конечности, вдыхая холодный, чистый воздух.

На строительстве их ожидала новость: Паршин слег с жестоким радикулитом и не может подняться с постели.

— Судьба благоволит к нам, — шепнула Ларисе администраторша. — Вон, Изотов идет. Действуй!

Инженер увидел автобус съемочной группы и направился к приехавшим. Он выглядел усталым и подавленным.

— Похолодало, — сказала Мельникова, незаметно подталкиваемая сзади Глафирой. — Вы неважно выглядите, Валерий Михайлович. Как здоровье?

Он махнул рукой.

— Так себе…

Администраторша деликатно отошла в сторону, и Лариса с Изотовым остались вдвоем.

— Что-то не ладится? — участливо спросила Мельникова.

— С этим туннелем с самого начала все не ладится! — признался Изотов. — Дьявольское невезение. Мы его решили прокладывать с западного и восточного порталов одновременно, чтобы быстрее шло. И на тебе! Нестыковка получилась. Виданное ли дело, чтобы два геодезиста ошиблись? Теперь приходится на ходу все исправлять. Паршин даже слег, так его все достало.

— Да, понимаю. У нас тоже неприятности. Съемки затягиваются, начальство недовольно. Все не слава богу!

— Вы люди творческие, — улыбнулся инженер. — А мы — технари. Все до сантиметра высчитали, вымерили, а получилось так, будто шли сквозь гору вслепую. Да еще с грунтом возня! То твердый, как черт, то сыплется песком… Ничего не понимаю. Ось туннеля никак не могла отклониться… и все же отклонилась. Как заговоренная эта гора!

— Нам надо взрыв снимать, — гнула свою линию Мельникова. — Вы не могли бы помочь?

— Я? — удивился Изотов. — Каким образом? Я ведь в кино ничего не смыслю.

— Так от вас ничего особенного и не требуется, кроме разрешения. У нас фильм-катастрофа, про то, как туннель обрушился. Понимаете? Нам надо внутри, под землей, отснять еще пару эпизодов.

— Ну… не знаю, — ему было неловко отказывать Ларисе. — По технике безопасности не положено.

— Валера, миленький, — взмолилась Лариса. — Помогите! Мы будем очень осторожны. И каски наденем, и эти… противогазы. У вас есть?

— Что? Противогазы? Есть… немного.

— Вы нам раздайте, на всякий случай. И каски. Ладно? Нам же кино снимать надо! А искусство требует жертв.

— Ох, еще только жертв не хватало! — засмеялся Изотов. — Давайте без жертв обойдемся.

Лариса поняла, что лед тронулся, и приободрилась.

— Покажите мне туннель, — понизив голос, попросила она. — Можно? Проведите экскурсию, лично для меня.

— Для вас?