В книжной лавке, у которой нет названия (СИ)

Скорая тут стоит ну просто нереально дорого. Умереть и то подешевле будет. Хоть за похороны не вы платить будете.

========== Не иди за белым кроликом ==========

Когда Прувер и Курфейрак, Эпонина и Филипп Комбеферр, а за ними и Анжольрас, Фейи и Баорель, Мюзикетта вместе с Жоли и Боссюэ ввалились, громко пререкаясь, в приемную госпиталя святого Варфоломея, на улице начался дождь. Очень холодный и совсем осенний: октябрь разбухал слякотью и разъезжался грязью под ногами. Париж презрительно смахивал с себя серый налет, но ничего не мог поделать с самым ужасным временем года, прекрасном в своей отвратительной красоте. Осень — людей должно передергивать от этих пяти букв.

Пока разношерстная компания добралась до больницы, Люсьен Анжольрас пререкался с Эпониной, которая толком не могла объяснить ему, что Грантер делал на протесте. Потом Комбеферр вмешался, пытаясь успокоить этих двоих, но его перебил Курфейрак, который тихо прошептал на ухо Пруверу, что готов принять ставки. Кто первый вцепится друг другу в волосы, потому что, признаем, Люсьен, ты не можешь спорить с девушкой.

В итоге не выдержал Боссюэ и прикрикнул на них, держась за свою голову, которая зверски болела. Фейи прокашлялся:

- Ни у кого из нас нет страховки, а в таком состоянии прийти в больницу будет немного неловко.

В машине Комберферра повисла тишина, и на Бартоломея с недоверием посмотрел Анжольрас, Козетта, Мариус и Курфейрак, а вот у самого Ферра выражение лица было скорее печальное, нежели удивленное.

- В смысле, у вас нет страховки? — переспросил Анжольрас.

Курфейрак вполголоса добавил:

- Вон у Анжольраса его золотые кудри застрахованы, а то как он без них будет народу веща…

- Курфейрак, Бога ради! — прошипел Люсьен.

Прувер слабо улыбнулся, но потом ответил, обращаясь к Анжольрасу:

- Страхование дорогое. Откуда нам его взять?

Эпонина, которая сидела ближе всех к окну, промолчала. Естественно, у людей, которые не живут в крохотной квартире вчетвером, есть страховки, тёплые покрывала и нормальная еда. Ну, так уж получилось, подумала она.

Козетта сделала ситуацию только более неловкой, предложив оплатить их лечение и годовое страхование. Фейи, Жеан и Эпонина отреагировали по-разному. Девушка закусила губы и старалась избегать взгляда Комбеферра. Фейи широко улыбнулся и покачал головой. Взгляд Прувера в какой-то момент стал настолько непроницаемым, что Курфейрак невольно вздрогнул. От Жеана Прувера исходила такая сила, что, казалось, будто и без того переполненный салон машины сейчас затопится, и они все утонут. Но Жеан моргнул и улыбнулся, отвечая, что они отлично справляются сами и поблагодарил за предложение.

Анжольрас сидел на переднем сидение вместе с Мариусом и Козеттой, которая в свою очередь, села ему на колени, пригнувшись, чтобы не упираться головой в потолок. Локоть Понмерси давил Анжольрасу в правый бок. Люсьен задумался.

Эммануэль Грантер — человек, который читал все книги, до которых мог добраться.

Он перекручивал, словно издеваясь, понятие веры, которое применял к себе, но делал всё возможное, чтобы защитить веру других, опять-таки, своими странными способами. Зачем? Люсьен не мог понять.

Анжольрас рассеянно слушал, как Баорель что-то говорит, как слева отвечает

Комбеферр, а в лобовое стекло бьют капли дождя. Какого цвета глаза у Грантера? Татуировка на его руке, тянется ли она вверх к плечу или даже к лопаткам? Когда день рождения у Грантера? Кто ему Прувер, Эпонина и Фейи? Кто ему Анжольрас?

Грантер.

- Грантер, — повторил он вслух, словно просыпаясь. — Что он делает в больнице?

Жоли поднял брови, выглядывая из-за плеча Мюзикетты:

- Е-его избили, Л-люсьен.

Анжольрас кивнул нетерпеливо.

- Я не об этом. Почему он там, а не я?

Комбеферр поджал губы, но ничего не успел ответить. Они добрались до больницы.

Когда вся компания потрепанных протестом молодых людей почти бегом подошла к регистратуре, медсестры почти не обращали на них внимания. Больница была переполнена пострадавшими, которых привезли с Площади Согласия: сейчас тут царил хаос, из скорой и в скорую носились медики, а уборщики не успевали смывать грязь с пола.

Прувер подскочил к женщине за компьютером и начал нетерпеливо расспрашивать, был ли направлен к ним пациент по имени Эммануэль Грантер. Все остальные столпились сзади, ожидая ответа. Шум в коридоре и приемной здорово мешал и раздражал. Вдруг позади них кто-то окликнул Козетту. Девушка резко обернулась, а потом на выдохе прошептала «papa» и побежала на встречу мужчине.

Фейи обернулся и через секунду от удивления раскрыл рот. Возле мужчины, очевидно, отца Козетты, стоял полицейский. Тот самый, который на протесте избил Грантера.

Анжольрас тоже его заметил и сощурился.

- Какого черта он тут делает? — спросил Люсьен, сжав руки в кулаки.

Ответил на это Мариус:

- Он друг мсье Фошлевана.

- Он что? — не веря, переспросила Эпонина таким тоном, что Понмерси аж поежился, словно это была его вина.

Женщина в регистратуре окликнула их и сказала, что Грантера повезли на МРТ, так как у него подозрение на сотрясение мозга.

- Твою мать, — только и пробормотал Прувер.