В колыбели с голодной крысой

Бен, или кто-то еще, поработал над Уолтером значительно усерднее, чем надо мной. Один глаз у него совершенно затек, а кожа приобрела серо-черный цвет, щеки были испещрены маленькими, но глубокими ранами, видимо, на руке его мучителя было надето кольцо, а большой палец на левой руке распух и покраснел. Он был без галстука, три верхние пуговицы на рубашке были вырваны с мясом, а верхний карман его пиджака, в котором он обычно держал сигареты, был наполовину оторван.

Уолтера довольно грубо втолкнул в комнату полицейский в униформе с худым лицом. Он прошел к окну, и оттуда наблюдал за нами. Уолтер же подошел к столу, за которым я сидел. Когда он улыбнулся, я заметил, что губа у него тоже основательно распухла.

- Привет, - сказал Уолтер, - добро пожаловать в Утопию рабочих.

- Что у тебя с пальцем? - вместо приветствия, спросил я, потому что был потрясен его видом.

Уолтер многозначительно взглянул на палец.

- Кто-то наступил на него, - сказал он, улыбнулся и добавил:

- Случайно.

- Боже мой, на кого ты похож! - сокрушенно воскликнул я.

- Я знаю. - Он сел, стараясь двигаться осторожно. - Хотя после некоторых футбольных встреч бывало и хуже. Но у здешних явно не хватает смекалки. В больших городах они умеют не оставлять следов.

- Что я должен сделать, Уолтер? Меня отпустили.

- Они сказали мне об этом. Я рад. Очень сожалею, что втравил тебя во все это.

- Ничего.

- Я представлял себе все это иначе, этаким куском пирога, ты понимаешь? Он улыбнулся здоровой стороной рта, - а вместо этого получили кусок дерьма.

Тип у окна не преминул вмешаться:

- Следи за своей речью. - У него был высокий гнусавый голос, и он строго посмотрел на нас поверх своего длинного носа.

Уолтер улыбнулся ему и сказал:

- Если мы прибегнем к иносказаниям, он ничего не поймет.

- Отлично, - сказал я.

- Расскажи мне о причинной обусловленности бедствия.

- Ты не знаешь?

Он отрицательно покачал головой:

- До сих пор инквизиция действовала однонаправленно.

- Ох. Да, наш корреспондент, - ответил я, ища подходящие слова, - уже среди новопреставившихся. Он удивленно поднял брови:

- Ему содействовали в этом путешествии?

- С помощью четверки металлических овоидов, приведенных в быстрое движение.

- А почтенная половина преставившегося? Там что-то было насчет некоего показания.

- Некоторое увиливание, происшедшее в результате паники. Затем последовала дополнительная паника, приведшая к усугублению первоначального увиливания.

Он кивнул.

- Предписывается коммуникация с нашим началом координат. Ты помнишь мистера Флетчера?

Я никогда не встречал никакого мистера Флетчера, но понял, что он имеет в виду.

- Конечно, - сказал я.

Он снова улыбнулся и казался довольным.

- Единственное, что мы можем сделать, это ждать, - сказал он. - Я не виновен ни в каком преступлении, так что рано или поздно они будут вынуждены меня отпустить.

- Я знаю. - Игра с иносказаниями была окончена. В действительности в ней не было никакой необходимости, но мы оба были довольны ею, и в каком-то смысле она нам обоим была необходима. Мы, Уолтер в большей степени, чем я, были раздавлены чьим-то каблуком, и наше достоинство и самоуважение требовало как-то отскрести всю эту грязь. Эта малюсенькая бессмысленная победа, одержанная над охранником с помощью нашего более изысканного словаря, служившего нам чем-то вроде шифра, помогла сохранить некоторые остатки самоуважения.

- Как давно ты на свободе? - спросил он.

- С сегодняшнего утра. Кстати, мы можем здесь в городе рассчитывать на некоторую помощь.

- Как это?

- Сегодня утром я разговаривал с девушкой, она работает в местной газете.

- И что ты ей сказал?

- Все.

Он покачал головой.

- Мне это не нравится, - сказал он, - это может иметь обратный эффект.

- Она на нашей стороне, Уолтер, правда. Она была шокирована, когда я рассказал ей, что с нами сделали. Кстати, она дочь мистера Флейша.

Он удивленно посмотрел на меня:

- Ничего себе кстати! Боже правый, Пол!

- Ну, погоди секунду. Не стоит относиться к ней предвзято.

- И ты ей рассказал, все, как есть.

- А почему бы и нет?

- Буду с нетерпением ждать выхода газеты.

- Возможно, в утреннем выпуске будет твой портрет, - сказал я ему.

- Просто позвони Флетчеру, ладно? Пусть он оплатит разговор.

- Хорошо, я позвоню.

Немного помолчав, он спросил:

- У тебя имеются при себе сигареты? - Он похлопал по своему болтающемуся карману и добавил:

- Мои у меня отобрали.

- Да, конечно. - Я вытащил свои сигареты.

- Здесь курить запрещено, - тут же возвестил охранник. Значит, и он одержал свою маленькую победу. Уолтер пожал плечами и улыбнулся.

- Никакого воображения, - сказал он.

- Вскоре они вынуждены будут тебя выпустить.

- Это профессиональный риск, - сказал он. - Профсоюзных инструкторов не всегда хорошо принимают. Я должен был предварительно изучить этот городок заранее и только после этого привозить тебя сюда.

- Ничего, - сказал я ему, и, как ни странно, это было правдой. Простой разговор с Уолтером подействовал на меня успокаивающе и вернул уверенность. Что еще мне следует сделать? Все это время я ходил по замкнутому кругу.