В конце они оба умрут

— Но посмотри на нас. Моя мама и твои родители мертвы. Мой отец не в строю. Если бы наши родители были рядом, мы бы не завели профили в «Последнем друге». — Приложение предназначено в основном для взрослых, а не для подростков. — Если ты способен верить в две жизни после смерти, то поверишь и во вселенную-кукловода. Разве не так?

Руфус кивает, и дождь учащается. Встав первым, Руфус протягивает мне руку. Я хватаюсь за нее. Не могу не отметить поэтичности этого жеста: Руфус помогает мне выбраться из могилы. Я подхожу к маминому надгробию и целую высеченное в камне имя. Потом прислоняю к камню свое игрушечное убежище, а повернувшись, замечаю, что Руфус снова меня фотографирует. Ловить мгновения — это и правда его фишка.

В последний раз я оборачиваюсь к своему надгробию.

ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ

МАТЕО ТОРРЕС, МЛ.

17 ИЮЛЯ 1999

Уже очень скоро они добавят и дату моей смерти: 5 сентября 2017.

А еще посвящение. Ничего страшного, что пока его нет. Я знаю, что здесь будет написано, и знаю, что сделаю все возможное, чтобы эти слова стали правдой: он жил для всех. Слова со временем сотрутся, но в них не будет лжи.

Руфус катит велосипед по мокрой и грязной тропинке, оставляя за собой следы шин. Я иду следом и, с каждым шагом удаляясь от мамы и собственной могилы, ощущаю, как все мои внутренности словно тяжелеют. Я знаю, что скоро сюда вернусь.

— Допустим, в судьбу я поверил, — говорит Руфус. — Заканчивай теперь рассказ о загробной жизни.

И я заканчиваю.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Начало

Человек должен бояться не смерти,

он должен бояться никогда не начать жить. — Марк Аврелий, римский император

МАТЕО 12:22

Двенадцать часов назад я получил предупреждение, что сегодня умру. По-своему — так, как свойственно Матео, — я уже попрощался с кучей людей: с папой, лучшей подругой и крестной дочерью, — но самое главное, я попрощался с Прежним Матео: он остался дома, когда Последний друг увел меня с собой в мир, который хочет свести с нами счеты. Руфус очень многое для меня сделал, а потому я готов сразиться с любыми преследующими его демонами. Мы разве что не можем выхватить из ножен пылающие мечи или достать кресты и метательные звездочки по совместительству, точно как в фэнтези-романах. Руфус помог мне одним своим присутствием, и мне, возможно, тоже удастся помочь ему в минуту душевной боли.

Двенадцать часов назад мне позвонили и сказали, что сегодня я умру, но теперь я чувствую себя гораздо живее, чем когда-либо прежде.

РУФУС

12:35

Я понятия не имею, куда ведет меня Матео, но не сопротивляюсь. Дождь кончился, и теперь, подремав в метро на обратном пути в центр города, я чувствую себя перезаряженным и готовым к новым свершениям. Тухло, что мне ничего не приснилось. Но ведь и кошмара не было — уже хорошо. Где-то потеряешь, где-то обретешь.

Я сразу исключаю «Арену путешествий», потому что, как сказал Матео, в это время там полно народу. Так что, если через несколько часов мы все еще будем живы, то по крайней мере не потратим время стоя в очереди. По сути, придется подождать, пока стадо поредеет. Жестоко так думать, но это ведь правда. Не важно, чем мы сейчас займемся, главное, чтобы это не было пустой тратой времени, как «Жизнь в моменте». Сто процентов, идея Матео связана с благотворительностью. Хотя, может, он втайне списался с Эйми и организовал встречу, чтобы мы с ней все утрясли, прежде чем я сыграю в ящик.

Целых десять минут, не меньше, мы провели в квартале Челси, в парке рядом с пирсом. Я сегодня стал тем, кого сам ненавижу: пешеход, который волочит велосипед по велодорожке, при том что рядом, разумеется, есть дорожка для пешеходов и бегунов. Моей карме теперь точно капец, инфа сотка.

Матео ведет меня к пирсу, и я останавливаюсь.

— Хочешь спихнуть меня в воду? — спрашиваю я.

— Да ты будешь потяжелее меня, — отвечает Матео. — Расслабься, тебе ничего не грозит. Ты сказал, что прощание с прахом родителей и сестры тебе не особо помогло, и я подумал, что здесь ты сможешь обрести успокоение.

— Они погибли по пути на север штата, — говорю я. Надеюсь, те дорожные заграждения, через которые таким нелепым образом перемахнула наша машина, уже восстановили. Хотя кто его знает.

— Для этого не обязательно ехать на место аварии. Может, достаточно будет просто оказаться у той самой реки.

— Не очень понимаю, что я должен из этого извлечь.

— Я тоже, так что, если тебе тут некомфортно, мы можем развернуться и пойти заняться чем-нибудь другим. Просто на кладбище я почувствовал умиротворение, которого не ожидал, и теперь хочу, чтобы и ты испытал это чудо.

Я пожимаю плечами.

— Ладно, раз уж мы здесь. Чудо, приходи.