В костюме голой королевы

Они сидели на асфальте, прижимаясь спинами к каменному борту чаши, в центре которой на плоском блюдечке помещалась желтого цвета мадам с одной голой грудью — не то китайская активистка движения «Фемен», не то жертва гепатита и тропической лихорадки одновременно.

Блюдечко стояло на вырастающих из бетонного основания чешуйчатых хвостах, принадлежащих, судя по пышным гладким попам, морским русалкам. Верхние половины хвостатых дев безвозвратно канули в бетон.

— Это памятник погибшим синхронисткам? — предположила любознательная Люсинда.

— Нет, это скульптура богини мореплавания, — ответила эрудированная Ольга Пална. — Видишь, в левой подмышке у нее корабль, а правой рукой она указывает ему дорогу.

— Сидя к морю спиной? — простодушно удивилась Люсинда. — Куда же ему плыть?

— Куда, куда… На кудыкину гору, — рассеянно ответила Оля, не отводя взгляда от зеркальца.

Прямо сейчас богиня мореплавания указывала на Громова, который стоял по другую сторону фонтана с чемоданчиком в руке.

— Да, горы вижу, — согласилась Люсинда и наконец умолкла.

Оля волновалась за супруга, хотя и знала, что, кроме них троих, неподалеку прячутся еще четверо бойцов невидимого фронта.

Боевая двойка штатных охранников Громова залегла в ромашках, а пара «охранник и старший администратор отеля» закопалась в настурции. Если не приглядываться, в цветочках их не было видно — отдельное спасибо Боброву, который придумал разбить лампочки в фонарях над клумбами и сам же свою идею реализовал.

При этом Олина подружка подавала ему снаряды, и действовали они на редкость слаженно, хотя сама Люсинда об этом и слышать не хотела.

Пластуны лежали в засаде уже с полчаса, а алчные бандиты все не появлялись.

— Может, они раздумали приходить? — шепотом предположила Оля.

— Ты с ума сошла? — Люсинда точно скопировала мимику и интонации мультяшного Карлсона. — Кто же откажется от миллиона долларов?

— Я бы не отказался, — сообщил Бобров. — К сожалению, мой шеф платит мне намного меньше и вовсе не в валюте.

— Макс, я все слышу, — не оглядываясь, произнес Громов.

— Тихо! — шикнула Оля.

Кто-то шел по пустынной улице, негромко топая в четыре ноги. Или, скорее, в три с половиной, потому что одна пара ног делала размеренное «топ-топ, топ-топ», а вторая — синкопированное «тоооп-тъп, тоооп-тъп».

— Один из них сильно хромает, — шепнула Люсинда, и Оля кивнула.

Точно, один бандит ее стараниями охромел после встречи с кроватной сеткой.

Шаги затихли.

Люсинда завертела пудреницу, пытаясь поймать картинку, но вместо изображения вновь прибывших появился звук:

— Эй, ты! Громов! Ты тут один?

— Они дураки? — тихо фыркнул Бобров.

— А что, не видно? — ответил Громов, принципиально избегающий откровенного вранья.

— Ну, давай деньги! — «топ-топ» и «тоооп-тъп» ускорились. — Подними руки, поставь чемоданчик и отойди назад.

— Да, они дураки, — сам себе ответил Бобров.

Громов отступил на два шага и непринужденно присел на бортик фонтана. Богиня Навигации полностью скрыла его своими каменными телесами от взволнованных зрителей.

Зато Люсинда наконец поймала в свой косметический перископ бандитов. К сожалению, руки у нее тряслись, отчего картинка в зеркальце прыгала, и толком разглядеть вражьи морды Оле не удавалось.

— Эй, он закрыт!

— Конечно, чемоданчик закрыт, — невозмутимо подтвердил Громов. — Хотите ключ?

— Нет, они не дураки, а полнейшие идиоты! — совершенно некстати яростным шепотом заспорила с Бобровым Люсинда. — Даже дураки знают, что выкуп отдают за заложника, а ведь Громов даже не спросил у них, где Ольга! И их это нисколько не насторожило!

— И потом, Громов совершенно не похож на встревоженного мужа, — неодобрительно заметила Оля. — Сидит и болтает ногами!

— И языком, — поддакнула Люсинда.

Определенно, Громов в роли переговорщика, добивающегося освобождения заложницы, был совершенно неубедителен.

— Ловите! — продолжая неуместно резвиться, крикнул он и высоко подбросил серебряный ключик.

Металлическая штучка летучей рыбкой полетела по параболе. Вымогатели дружно запрокинули головы, отслеживая ключик в полете, и прозевали час «икс».

Беззвучно взорвались ромашки.

Два живых снаряда вылетели из клумбы и секунду спустя нашли себе каждый по цели.

Упавший на асфальт чемоданчик заботливо подобрал охранник отеля, вошедший в призовую тройку спринтеров с небольшим отрывом от лидеров.

— Ну, вот и все! — Громов спрыгнул с бортика фонтана, обернулся и выразительными жестами выманил из укрытия непригодившийся резервный полк. — Идите сюда. Оль, ты же хотела на них посмотреть!

— Хм, да не на что тут смотреть! — пренебрежительно сказала Люсинда, прискакавшая первой. — Ну и рожи! Натуральные гопники из подворотни, а туда же — миллион долларов им подавай! Кроссовки бы себе сначала приличные купили, раз уж вырядились в спортивные штаны, и рубашки поутюжили, а то выглядят так, будто их корова жевала!

— Заткнись, корова! — буркнул в землю один из задержанных.

— Что это ты сказал про даму?! — возмутился Бобров.

— Кто это про меня сказал?! — возмутилась Люсинда.

— А и в самом деле… Андрюша, можно их того? — Оля покрутила пальчиком.