В краю несметного блаженства

Вех от неизменной монотонности и приятного покачивания рельсобуса чуть не вырубился. Он перестал понимать, где находится, сколько ему ехать и самое главное – куда вообще он едет. Но эти неприятные ощущения пропали, когда улочка завершилась и перед его глазами расплылась неизвестных масштабов местность, сплошь наполненная всем спектром осенних красок. Он плыл над ней, звуки рельсов пропали, зато появились аккуратные синхронные постукивания под ногами. «Центральный Городской Парк, – вздохнул Вех с облегчением, мгновенно придя в себя. – Никогда не обращал внимания на его размеры, хотя я всё детство в нём провёл. Летом отсюда ничего не увидишь: кроны деревьев закрывают собой солнечный свет, ввиду чего внутри парка всегда прохладно и сыро. Сейчас же листья опали, можно что-то заметить. Вон там, вдалеке – спиральная тропинка, ведущая к величественному фонтану, а возле неё – миниатюрный лабиринт, в который я и сейчас не осмелился бы пойти…»

Через Центральный Городской Парк проходили две остановки рельсобуса. Подъезжая к первой из них, рельсобус терял набранную высоту, спускался по наклонной и оказывался в природной среде, огороженной малозаметным заборчиком. Много людей вышло на этой остановке: за пределами парка начиналась крупная жилая зона. Вех занял освободившееся место, прикрыл глаза и продолжал ехать, находясь в окружении природы, но недолго ему суждено было находиться в состоянии полудрёмы: спустя две остановки после Центрального Парка пришлось покинуть рельсобус, уже приближавшийся к конечной остановке, и пришла пора спускаться на эскалаторе под землю, к станции флайтера.

«Победная» – поприветствовала Веха болтавшаяся на цепях табличка. Огромный зал станции был круглым, полированные мраморные полы пестрели тёмными завитыми рисунками. Вдоль четырёх сторон, имевших наименования «северная», «южная», «западная» и «восточная», проходили длинные прямоугольные тоннели и исчезали вне поля видимости в мрачную темноту. Людей было много, но недостаточно для того, чтобы заявить о невероятном их скоплении. Флайтер, а именно просторная стеклянная кабина, походившая на грузоподъёмный лифт, прибывал с каждой стороны каждые тридцать секунд и вмещал в себя десять человек.

Несмотря на видное название станции, где сейчас находился Вех, не каждая станция обладала такой особенностью. В основных случаях она называлась направлением движения, и к нему прибавлялось число – количество станций от «Центральной», располагавшейся в самом сердце города. Веху нужна была «Северная-7». Перед ним в своеобразной очереди стояло не более двух десятков человек, и пришлось пропустить два флайтера, прежде чем он смог занять место во вновь прибывшем.

Раздвижные двери с шипением закрылись, механический голос диктора, донёсшийся из динамиков, назвал следующую станцию и сообщил о начале движения. Ремни безопасности автоматически извлеклись из небольших отверстий и плотно обхватили каждого пассажира. Неподвижность флайтера сменилась сначала плавным, а затем – очень резким набором скорости. Свет со станции пропал быстрее, чем успел сообразить мозг, подташнивающее состояние продолжалось менее секунды, и вот флайтер уже очутился на следующей станции – «Северная-3». Кто-то вышел, кто-то зашёл, снова закрылись двери, снова названа следующая станция, у новоприбывших застёгнуты ремни – и вперёд на всей скорости!

Спустя пять минут, которые пролетели за сущие мгновения, Вех прибыл на «Северную-7» и вышел из кабины, прокатился на эскалаторе, прошёлся по лестнице и очутился на улице. До дома матери оставалось меньше половины часа ходьбы (Вех предпочёл велосипеду и рельсобусу прогулку на своих двоих). В этом районе преобладала малоэтажная, приятная для глаз и не загораживавшая небо жилая застройка. Вдоль широких улиц, украшенных разноцветной брусчаткой, пролегали четырёхэтажные бледно-бежевые домики с большими квадратными окнами и едва заметными балкончиками, на многих из которых стояли горшки с цветами. Крыши на домиках были разные: одни – в виде трапеций и очень строгие, другие – полукруглые, походившие своим бурым цветом на грибные шляпки, третьи – треугольные.

Посреди двух таких домиков затесался крошечный медицинский пункт, ограниченный несколькими бетонными столбами. Стоит заметить, что медицинские сотрудники, наряду с сотрудниками Надзора и прочими основными городскими службами, обладали монопольным правом пользоваться электромобилями и то только при особо важных происшествиях, поэтому на парковке перед самим белым зданием стояли удлинённые фургоны с эмблемой красного креста.