В круге страха

— Я думал, вам дадут нормальную одежду и обувь, — продолжил он. — А так вы будете бросаться в глаза, как только окажетесь среди людей. Посидите здесь, я достану вам что-нибудь подходящее. Вернусь через час.

— Час? — Леферия извлекла из сумки кругляш под названием «часы». Кажется, стрелки передвинулись на два деления… а может, на три… — Но это же быстро. Что, город так близко?

— Не город. Я говорил, что лес не безлюден, — загадочно ответил Беспутник. — Здесь рядом.

И он ретировался, оставив Леферию и Фелда наедине с пылающей печью и незнакомой едой. Напиток напоминал звидт, только более жидкий и не такой сладкий, а вот бутерброды… Если это, конечно, бутерброды. Хлеб оказался жестким — не мялся, а ломался. На него было намазано нечто изжелта-белое. Рядом в миске лежало вяленое мясо — единственное, что Леферия сразу узнала.

— Туризм, Тифону его в задницу, — негромко и без выражения сказал Фелд. — У меня в Заалане пятнадцать дел разной сложности. Пятнадцать!

Его черный костюм с белым адвокатским шарфом превратился в грязную тряпку. В Хадрате носили тонкие ткани и свободный покрой. А еще шарфы, накидки, пояса или ленты, если хотели придать стандартным фасонам разнообразие… Почему Анакат об этом не предупредил? Мелкая месть? Понадеялся на провожатого? Это чем же надо было его зацепить, чтобы даже не сомневаться в надежности…

— Сейчас бессмысленно об этом думать, — ответила Леферия. — Не забудь, что тебя могли убить, если бы у меня что-то не получилось.

— Счастливое спасение… А ты веришь, что у тебя что-то получится?

Фелд мотнул головой и потянулся к бутербродам. Леферия вздохнула.

— Что это такое? — Она осторожно потрогала субстанцию, намазанную на хлеб.

— Сливочное масло. Здесь его едят.

— Сливочное? — Сливки в Хадрате ассоциировались только с молоком вуфуса, крылатого земноводного. Молоко у вуфусов было серое, солоноватое на вкус и желеобразное. Леферия откусила от бутерброда. Да, не вуфус… Пресно как-то. Интересно, соль у них есть?

— Ты откуда знаешь? — лениво поинтересовалась она.

— Ты много пропустила… Дней через десять, когда столкнулись миры, уже наладилась контрабанда. Знаешь, сколько было желающих приобщиться иномирных чудес?

— Могу представить, — усмехнулась Леферия. До чего жаль, что она провела это время в тюрьме. Она вообразила всеобщее потрясение и изумление, когда выяснилось, что мир не погиб и можно жить дальше, зато буквально над головой появился обширный край, полный диковинок. В Заалане, наверное, контрабандисты собирались в павильонах старой фермы кальмаровых птиц… Ферма обрела большую популярность после аварии, когда тысячи птиц пробили купол и разлетелись по Заалану. Даже стала чем-то вроде символа свободы от рамок закона. Там открылись кафе и ночлежки, которые тут же испарялись, стоило нагрянуть городскому патрулю. Вот бы очутиться там с подругами в первые дни ажиотажа…

Леферия дожевала безвкусный бутерброд и принялась за напиток. Тоже водянистый и безвкусный. Нет, иномирные чудеса хороши, чтобы глазеть на них в хорошей компании. Оказаться в их гуще не всегда приятно…

— Фелд, а что будет с твоими делами и подзащитными? — осторожно спросила она. — Если все так серьезно, то, может…

— Может — что? Станем гоняться по лесу за мотхами и отнимать бесполезную капсулу? — скривился тот. — Да ничего не будет. Твой побег уже наверняка на слуху у всего Заалана. Если я вернусь туда живым, возможно, кто-то потребует неустойку. Остальное спросится с тебя.

Леферия поежилась.

Беспутник вернулся, пожалуй, чуть позже, чем обещал. Стрелки часов сдвинулись на большой отрезок. Леферия никак не могла запомнить, на каком делении видела их в последний раз. В руках у него был туго набитый потертый рюкзак.

— Пришлось повозиться, — туманно объяснил Беспутник и принялся доставать оттуда местную одежду. Одинаковые штаны из плотной коричневой ткани, отличающиеся лишь размером, ботинки, куртки, тонкие свитера с неприятно узкими рукавами. Натянув на себя таондарский костюм, Леферия передернула плечами. Ощущения были некомфортные. Хотелось сбросить все эти тряпки, они постоянно чувствовались, обращали на себя ее внимание. Леферия сделала несколько глубоких вдохов. Так, не стоит бросаться за успокоительным эликсиром. Нужно привыкать… привыкать…

— Отлично, — сказал Беспутник, который ждал, вежливо отвернувшись к окну. Фелд переодевался где-то в пристройке. — Когда окажетесь в Вече, молчите. Заговорите — выдадите себя.

— Окажемся… где? — спросил Фелд, появляясь на пороге.

— В Вече. Вече — это… да ничего особенного, сейчас увидите.

Он извлек из ящика стола мятую рыжую бумагу, завернул в нее остатки хлеба, сунул в рюкзак и вышел, ворча:

— Ваш император не дал вам ничего ценного, чем можно было бы расплачиваться? Нет? Он что, думает, в Таондаре все бесплатно? Рассатас, какого ж месс аврат я должен…

Последнее он прошипел еле слышно, себе под нос. Ключ со скрипом повернулся в замке.