В круге времен

Готовящаяся к отправке группа состояла из шести рыцарей-мстителей. Трое успели шагнуть в переулок, а трое оставшихся собирались туда последовать и к драке с хваном были совершенно не готовы. А больше в помещении никого не оказалось.

– С дороги!

Фразу Тыц выкрикнул машинально. И тут же сопроводил её прямым в голову ближайшему чуду. Короткий, удивленный вскрик, шум рухнувшего тела, сдавленное ругательство – все эти звуки только зарождались, а Тыц уже наносил второй удар, сполна используя не только фактор внезапности, но и знаменитую хванскую скорость. Следующий чуд улетел в коридор от короткого тычка телескопической биты и её «Кузнечного молота». Третий отшатнулся, уклонившись от мощного удара в живот, и выставил правую руку – с пальцев сорвалась «Эльфийская стрела». И молнией ушла в стену: двумя верхними руками хван дрался, а двумя нижними активизировал артефакт портала, куда и нырнул, уйдя от магического выстрела гвардейца.

– Тыц в Замке! – завопила громкая связь.

– Уже нет, – ответил третий, сформировавший в руке зародыш следующей «стрелы».

Но сформировал напрасно: хван сделал «короткий» по времени портал, захлопнувшийся сразу после прыжка, и рыцарю оставалось лишь злобно топать ногами.

– Почему все всполошились? – осведомилась Ива, прислушиваясь к доносящемуся из коридора топоту.

– Кто это все? – попытался увильнуть Герберт.

– Чуды.

– С чего ты взяла?

Юная хвана с прохладным дружелюбием оглядела своего тюремщика и объяснила:

– Я маленькая, а не тупая. За последние три минуты по коридору пробежали не меньше десятка гвардейцев, тебе дважды позвонили и три раза заглянули в глазок.

– Внимательная, да?

– Когда сидишь взаперти, чувства обостряются.

– Сама придумала?

– Папа объяснял, как себя вести в плену.

– Твой папа… – Герберт закончил фразу невнятным и очевидно неодобрительным бурчанием.

В Замке Чуди, что представлялся обыкновенным москвичам тремя высокими башнями в самом начале проспекта Вернадского, помещений хватало. Тут были парадные залы, некоторые столь огромные, что в них, казалось, могла встать на постой вся гордая Чудь, и маленькие клетушки технических помещений. Кабинеты и лаборатории, библиотеки и оружейные, комнаты отдыха и тюремные камеры – куда же без них? Большинство узилищ пряталось в подвалах, но несколько помещений без окон присутствовало и на верхних этажах – для особых случаев. И в одном из них оказалась Ива.

Девчонку разместили с комфортом: комната ярдов двадцать квадратных, не меньше, мягкая мебель, холодильник с едой и напитками и музыкальный центр. Телевизор, Сеть и радио запрещены, так что единственным источником информации являлся Герберт Гул – плотного сложения гвардеец, приставленный к хване стражем и очень этим обстоятельством недовольный. Гул, как все приличные чуды, мечтал о славе, драках и авторитете, всей душой желал окунуться в гущу сражения или хотя бы поиска опасных злоумышленников. И злился на судьбу-злодейку, уготовившую ему участь охранника для четырехрукой малолетки.

– Что случилось?

– Твой отец был тут, – неохотно ответил чуд.

– В Замке?!

– Все решили, что он прибыл тебя спасать, и переполошились.

– А на самом деле?

– То есть ты не веришь, что Тыц собирался тебя выручить?

Однако корявая попытка вбить клин в четырехрукое семейство провалилась.

– При чем тут вера? – холодно спросила Ива. – И повторяю: я маленькая, а не тупая. У папы куча своих дел, и мое спасение в их число не входит. Как он оказался в Замке?

– Влетел в двусторонний переход во время драки.

– И чем всё закончилось? Впрочем, можешь не отвечать – по твоей расстроенной физиономии всё видно.

Чуд засопел и отвернулся.

– Скольким он вломил, прежде чем смылся?

– Троим, – пробубнил Герберт после короткой паузы.

– Потому что поблизости больше никого не было? – невинно осведомилась четырехрукая заноза.

– Перестань!

Язвительность девчонки бесила до крайности, однако рыцарь вспомнил о приказе не только сторожить, но и попытаться разговорить хвану, и сдерживался изо всех сил. До сих пор все попытки «поболтать» оказывались неудачными, может, сейчас обрадованная новостями об отце девочка разговорится?

– Ива – это псевдоним?

На ответ Герберт особенно не рассчитывал, но неожиданно получил.

– Сокращение от Иветта.

И неподдельно изумился:

– Иветта? Странное имя для хванов.

– Маме понравилось, вот и назвала, – пожала плечами девочка. – А папа никогда ни в чем маме не отказывал.

– Как же они живут? – попытался пошутить чуд, судорожно прикидывая дальнейшее развитие разговора.

– Счастливо. Мама у меня умная и прекрасно знает, когда нужно уговаривать, когда требовать, а когда лучше промолчать. Твоя жена такая?

– Она меня слушает.

– Какой ты молодец.

– Это называется «традиционный брак», – сообщил сбитый с толку чуд. Так глубоко погружаться в семейные ценности он не собирался.

– Ты мужской шовинист?

– Родители напрасно пускают тебя в Интернет и социальные сети, – попытался стать строгим рыцарь. – Ты набралась там глупостей.