В лабиринтах дождя

Мысли были одна мрачнее другой, я старалась не думать об Алине и в то же время не могла этого не делать. Больше всего меня мучила мысль о том, что если бы я не ушла в то утро, то подруга могла бы сейчас быть жива. При мне она бы не стала травиться, а потом, может быть, жизнь показалась бы ей не такой мрачной. Зачем я оставила её в таком состоянии? Почему не поняла, что её слова о нежелании жить — правда? Почему она не оставила записки? А может, такие слезливые письма бывают только в кино? Где она, в конце концов, взяла это проклятое снотворное?!

Поняв, что ещё немного — и я сойду с ума, я поднялась и насыпала в чашку растворимого кофе. Залив его кипятком, размешала и, попробовав, скривилась. Горько. Ну да ничего, может, хоть оно поможет мне взбодриться. Открыв шкафчик, я обозрела его полки и, не найдя то, что искала, вышла в прихожую. Обшарила карманы какой-то куртки, открыла ящик комода и довольно улыбнулась. Здесь лежала пачка сигарет.

В юности, ещё до замужества, я много курила, а потом как-то вдруг избавилась от этой привычки. Чувствую, сейчас самое время начать курить опять.

Не найдя зажигалки, я чиркнула спичкой и с удовольствием затянулась. Сигареты были крепкими, и у меня быстро закружилась голова, но я продолжала курить.

Не знаю, сколько прошло времени, я словно растворилась, не видя и не чувствуя ничего. Кофе давно остыл, а я всё курила и курила, глядя на безоблачное чистое небо, по которому носились воробьи.

Я не слышала, как хлопнула входная дверь и в квартиру зашёл Лёша.

— О-о-о, дело плохо, — пробормотал он, входя на кухню и осторожно забирая у меня из пальцев сигарету. — Не знал, что ты куришь.

— Теперь будешь знать, — всхлипнула я и только сейчас поняла, что плачу.

Лёша молча погасил сигарету и вытряхнул полную пепельницу в мусорное ведро. Потом попробовал кофе и, скривившись, вылил его в раковину. Я подтянула колени к подбородку и обхватила их руками, неотрывно глядя на него.

Лёша взял стул и, перевернув его спинкой вперёд, уселся на него верхом.

— У меня есть новость.

— Какая? — встрепенулась я.

— Не знаю, как ты к ней отнесёшься…

— Да говори же ты! — ухватила я его за руку.

— Алина не покончила с собой.

— Она жива?! — подскочила я, едва не опрокинув стол.

— Сядь, — приказал мне Лёша. — Нет, конечно, она мертва.

— Тогда что это значит? — растерялась я.

— Её убили, а дело представили как самоубийство.

— Что? — просипела я, чувствуя, как кровь отливает от щёк. — Как убили? Кто? Откуда ты знаешь?

— Экспертиза показала, что тело перемещали, уже после того, как Алина умерла, — сообщил Лёша. — Следователь предполагает, что она с кем-то пила чай, в который и было добавлено снотворное. Когда она умерла, её перетащили на диван и бросили рядом баночку от таблеток.

— Господи, но кто?! Зачем? Кому она помешала?

Лёша замялся, пряча глаза.

— Что? — не поверила я. — Он думает, что это я? Но я же всё время была с тобой! Лёша!

— Ну что Лёша? — поднял на меня взгляд Лёшка. — Знаю я всё. Никто тебя ни в чём не обвинит, у тебя железное алиби. Когда ты выходила из квартиры, там оставался мой отец, и Алина была ещё жива, верно?

— Да! — закивала головой я.

— Я уже поговорил с папой, он согласен съездить в милицию и подтвердить это.

— Как он отреагировал на эту новость?

— Ужасно, — помрачнел Лёша. — Опять сердце прихватило, таблетки пил.

Я промолчала, чувствуя себя виноватой.

— Остальное время ты была со мной, и к квартире мы подошли вместе, — продолжил Лёша. — Но к следователю тебе всё равно нужно съездить, Наташа.

— Хорошо, я съезжу, — кивнула я. — Но кто тогда? Кто мог убить Алину в моей квартире?!

— Может быть, этот её Сергей? — предположил Лёша. — Приехал, поругались и… Нет, не верно. Если бы её кто-то по голове ударил — это да. А тот, кто пришёл к тебе домой, уже заранее знал, что будет делать.

— Значит, убить хотели меня, — констатировала я.

— В смысле? — вздрогнул Лёша.

— В прямом. Меня уже пытались отправить на тот свет, и у них это не получилось. Значит, в квартиру пришёл кто-то, кто не знает меня в лицо, и убил Алину, думая, что это я.

— Не логично, — возразил Лёша. — Тот, кто толкнул тебя под машину, тебя видел, значит, точно знает, как ты выглядишь. Он бы не перепутал.

— Ну тогда я ничего не понимаю! — воскликнула я и закрыла лицо руками.

— Ладно, пока оставим эту тему, — поднялся Лёша. — Собирайся.

— Куда?

— Нужно ещё раз наведаться к Лизе Аршининой, мы же так и не смогли поговорить с ней.

— Точно, — вздохнула я, слезая со стула. — Подожди минут двадцать, мне нужно привести себя в порядок.

Через полчаса мы вышли из дома и уселись в Лёшину машину.

— Кстати, а где она была? — поинтересовалась я, проводя рукой по приборной панели. — Почему ты вчера на такси ездил?

— В тот день, когда на нас напали, — сказал Лёша, заводя мотор, — я бросил её на тротуаре у твоего дома. Жители начали возмущаться, и машину забрал эвакуатор на штрафстоянку.

— Понятно, — пробормотала я и откинулась на спинку сиденья.

— Не кисни, Наташ, — щёлкнул меня по носу Лёшка. — Разберёмся мы со всем!

— Может быть, — равнодушно пожала я плечами, — но Вику и Алину это не вернёт.