В лабиринте секретных служб

Бреннер повернулся и увидел худого ефрейтора перед большим волшебным фонарем, заключенным в большую шкатулку, которую майор уже открывал и от возмущения захлопнул. Радац ее тоже открыл, но не захлопнул. Он вытаскивал содержимое и смотрел с удовольствием. Наконец, ефрейтор вынул ящики и вытряхнул все, что в них лежало, на пол, смеясь при этом. Внезапно он стал серьезным.

— Кто туда засунул оккупационные марки в таком количестве? — воскликнул Радац.

В гостиной наступила мертвая тишина, ее прервал Томас Ливен.

— Вот видите? — Он склонился перед мадам Паже. — Разрешите, мы еще раз проведем обыск?

Красотка устало улыбнулась.

— Пожалуйста, я даже подскажу, что искать надо там, куда герр майор запретил своим людям лазить.

Было найдено пять миллионов марок с румынской серией. Томас отослал Лили в ее комнату и вызвал из ванной бледного и испуганного Проспера. Спустя 10 минут Ливен вошел в спальню хозяйки дома. Она лежала в кровати, ее глаза горели. Он присел на край постели, она начала шептать:

— Я сказала правду. Проспер — моя любовь. Только из-за него я нахожусь здесь, у Эриха, у этого поросенка. Вы не верите мне?

— Верю, — ответил Томас. — Я разговаривал с Проспером. Он рассказал, что знаком с вами два года.

Год назад он был арестован СД. Проспер имел много достоинств, которые делали женщин счастливыми. После ареста его допрашивал Петерзен. Во время допроса появилась некая Лили Паже, которая просила за Проспера. Петерзену она понравилась. Он обещал быть мягким с Проспером, если Лили станет его любовницей. Так Проспер оказался на свободе.

— Послушайте, мадам, я готов защитить Проспера, но при одном условии.

— Понимаю, — сказала Лили и с обворожительнойулыбкой освободила место на постели рядом с собой.

— Боюсь, вы меня неправильно поняли, — дружески улыбнулся Томас. — Петерзен был замешан в спекуляции с оккупационными марками. Я должен знать, как они попадали во Францию. Если вы мне поможете, я помогу Просперу.

Лили приподнялась на постели…

«Как она красива, — думал Томас, — и любит такого подонка. Жизнь так комична!»

— Там на стене висит картина «Леда и лебедь», снимите ее.

Томас снял. В стене был небольшой сейф с наборным замком.

— Наберите 47 132,— подсказала Лили.

Томас набрал. Дверь открылась. В сейфе лежала толстая тетрадь в черном кожаном переплете и больше ничего.

— Эрих Петерзен был очень педантичный человек, — объяснила женщина на кровати, — он все записывал в дневник: о мужчинах, о женщинах, о деньгах и гешефтах. Прочтите этот дневник, и вам все станет ясно.

Ночью Томас почти не спал. Он читал дневник унтер-штурмфюрера Петерзена. Когда забрезжил рассвет, ему стало известно почти все об одной из грандиознейших афер, проводимых во время войны. Перед обедом он докладывал вернувшемуся из Тулузы оберсту Верте:

— В этом деле замешаны буквально все высшие чиновники СС в Берлине, руководитель СД в Румынии, возможно, и сам посланник Гиммлера в Бухаресте Манфред фон Киллингер!

— Всемогущий Боже, — только и прошептал оберет Верте.

Майор Бреннер слушал, сидя в кресле, с большим интересом и надеждой.

— Все, собственно, началось с Редекера, — продолжал доклад Ливен. — В 1942 году он работал в СД в Бухаресте. В это время румыны вынуждены были признать оккупационные марки, но они были рады, если находили кого-нибудь, кто продавал доллары, фунты или золото, неважно по какому курсу, лишь бы избавиться от оккупационных марок. Редекер был переведен в Париж. Здесь он познакомился с Петерзеном. Родство душ их объединило. Редекер поделился своим румынским опытом. Они вместе развернули огромный гешефт. Петерзен рыскал по Франции. Он покупал, вымогал, шантажировал и реквизировал золото и валюту. Ценности со специальным самолетом СД направлялись в Берлин. Здесь были надежные сотрудники. Французское золото спецрейсом направлялось в Бухарест. И тут сидели надежные сотрудники. Люди СД покупали оккупационные марки за это золото и направляли их под видом секретных материалов через Берлин в Париж. Все проходило так, как предсказывал банкир Ферро.

Томас Ливен закончил свой доклад. Только немцы могли организовать эту спекуляцию. На негодные деньги Редекер и Петерзен покупали во Франции все, что хотели. Однако они не доверяли полностью друг другу. Поэтому Петерзен имел квартиру, о которой никто не знал, поэтому вел дневник о всех делах, в которых участвовал Редекер, с тем чтобы держать последнего в руках! Томас потряс кожаной тетрадью.

— Здесь стоит не только имя Редекера. Много имен. С помощью этого дневника мы можем взорвать очень многих.

— Послушайте-ка, Ливен, — возбужденно проговорил Верте. — Ясно ли вам, с кем мы будем иметь дело? С зятем Гиммлера, с посланником, с высшими генералами СД!

— Именно поэтому наши дальнейшие шаги должны быть тщательно продуманы, герр оберст! Это лучше всего сделать за обедом. Я все уже подготовил у себя дома и приглашаю вас и майора Бреннера через час ко мне.