В лесах (Книга 1, часть 2)

- Эх ты!- вскликнула Фленушка.- Ударить бы путем дурака, да жаль кулака. Спустя голову в пол, глядел Алексей.

- Марьюшка, сливки-то совсем скислись, сбегай, голубка, доспей кипяченых,молвила Фленушка головщице и подмигнула.

Марьюшка степенно поднялась и неспешно вышла из горницы.

- Часто ль сходитесь? Сказывай, долговязый! - торопливо спросила Фленушка Алексея, когда остались с ним с глазу на глаз.

Алексей как воды в рот набрал. Смотрит в окно, сам ни словечка.

- Да что ж это такое? - вскликнула Фленушка, сверкнув на него очами.Нешто рассохлось?

- Эх, Флена Васильевна! - с тяжким вздохом промолвил Алексей и, облокотясь на подоконник, наклонил на руку голову. - Что такое?.. Говори, что случилось? - приставала к нему встревоженная Фленушка. Не отвечал Алексей.

- Да говори же, пес ты этакой!..- крикнула Фленушка.- Побранились, что ли?.. Аль остуда какая?..

- Не в меру горда стала Настасья Патаповна...- едва слышно проговорил Алексей. - А что ж ей?- вскликнула Фленушка.- Ноги твои мыть да воду с них пить?.. Ишь зазнайка какой!.. Обули босого в сапоги - износить не успел, а уж спеси на нем, что сала на свинье, наросло!.. Вспомни,- стоишь ли весь ты мизинного ее перстика?.. Да нечего рыло-то воротить - правду говорю.

По-прежнему склонив голову, бессознательно глядел Алексей в окошко... Из него виднелся домик Марьи Гавриловны.

- Не бросить ли вздумал?.. Не вздумал ли избесчестить девичью красоту? крикнула Фленушка, наступая на Алексея.

- Что ж, Флена Васильевна?..- с глубоким вздохом промолвил он.- Человек я серый, неученый, как есть неотесанная деревенщина... Ровня ль я Настасье Патаповне?.. Ихней любви, может быть, самые что ни на есть первостатейные купцы аль генералы какие достойны... А я что? - Так ты срамить ее? - вскочив с места, вскликнула Фленушка.- Думаешь, на простую девку напал?.. Побаловал, да и бросил?!. Нет, гусь лапчатый,- шалишь!.. Жива быть не хочу, коль не увижу тебя под красной шапкой. Над Настей насмеешься, над своей головой наплачешься.

Дверь растворилась - и тихо вошла мать Манефа. Помолилась на иконы, промолвила:

- Чай да сахар!

Фленушка сотворила уставные метания, поцеловала у игуменьи руку. Потом Алексей дважды поклонился до земли перед матушкой Манефой. - А я прибрела на твой уголок поглядеть,- сказала Манефа, садясь на широкое, обтянутое сафьяном кресло.- А у тебя гости?.. Ну что, друг, виделся с Марьей Гавриловной?

- Виделся, матушка,- ответил Алексей.

- Что ж она сказала тебе?- спросила мать Манефа.

- Подал письмо от Патапа Максимыча; после обеда велела за ответом прийти,отвечал Алексей, стоя перед игуменьей.

- Что ж это она вздумала?- молвила Манефа.- Ты ведь отсель на Ветлугу?

- На Ветлугу,- ответил Алексей.

- Поедешь назад - тогда бы могла написать,- сказала Манефа.- Говорил ей ты, что на Ветлугу послан?

- Не сказывал, матушка,- ответил Алексей.

- Тебе бы сказать,- молвила Манефа.- Зачем ей писать безвременно?.. Вечор сказала ли я тебе, что работника нарядила к Патапу Максимычу?

- Сказывали, матушка,- молвил Алексей.

- Не сегодня, так завтра с ответом воротится,- сказала Манефа.- И так я думаю, что сама Аксинья Захаровна с дочерьми приедет ко мне. Алексей немножко смутился.

- Аксинья Захаровна с неделю места пробудет здесь, онабы и отвезла письмо,- продолжала Манефа.- А тебе, коли наспех послан, чего попустому здесь проживать? Гостя не гоню, а молодому человеку старушечий совет даю: коли послан по хозяйскому делу, на пути не засиживайся, бывает, что дело, часом опозданное, годом не наверстаешь... Поезжай-ка с богом, а Марье Гавриловне я скажу, что протурила тебя.

- Слушаю, матушка,- подавляя вздох, молвил Алексей.

- Маленько-то повремени,- сказала Манефа.- Без хлеба-соли суща в пути из обители не пускают... Подь в келарню, потрапезуй чем господь послал, а там дорога тебе скатертью - бог в помощь, Никола в путь!

Помолился Алексей на иконы и стал творить прощенные поклоны. Манефа, проговоря прощу, молвила:

- На обратном пути милости просим. Не объезжай, друг, нашей обители.

- Что он к тебе, с письмом, что ль, от девиц, аль с вестями какими? спросила Фленушку Манефа, когда Алексей затворил за собою дверь.

- Настенька на словах приказывала,- небрежно вырониласлово Фленушка.

- Про что? - спросила Манефа.

- Да там насчет шерстей да бисеру,- сказала Фленушка.- Обещалась к празднику прислать, да у самой, говорит, нет еще, до сих пор не привезли из городу.

- Подушку-то кончила? - спросила Манефа, оглядывая Фленушкины и Марьюшкины пяльцы.

- Самая малость осталась,- ответила Фленушка.- Денек, другой посидеть, совсем готова будет.

- Кончай да скорее отделывай, из Казани гостям надо быть. С ними отошлю,сказала Манефа, садясь в кресло.

- А после подушки, омофор, что ли, зачинать? - спросила Фленушка.- Коли Настенька с Парашей приедут, с ними да с Марьюшкой как раз вышьем.

- Не надо,- отрезала Манефа.

- Что ж так, матушка?.. Раздумала? - спросила Фленушка.- Целу зиму работой торопила, чтоб омофор скорей зачинать, а теперь вдруг и не надо...

- Не надо,- повторила игуменья.