В лето 6731...

А вот стекольное производство застопорилось, но по собственной инициативе мастера построили печи и хотят уже производить наряду со стеклянными браслетами, бусы. Ну, пусть немного побалуются. Мне же еще нужно сдалать платформы для раскатки стекла и трубки.

– Ну как виру брать будем? – спросил я у вошедших Филиппа и Андрея.

– Треба убивать, – сказал Андрей.

– То так, аще треба и мошну почистить у татей, – определил я направление мести.

Началось обсуждение. Важно, что Войсил поддержит меня, но только в том случае, если месть будет не открытой. С другой стороны, вариант прикрыться набегом марийцев на конкретно поместье Честислава Вышатовича отмели. Тысяцкому пришлось бы реагировать на набег и тогда может быть раскрыта правда. Рабочим вариантом пока оставили поджег усадьбы со всеми домочадцами. Жестко? Да! Но все имеет цену. Я не хотел бы убивать семью соседа. У него было три дочери до пятнадцати лет и сын шестнадцати. Предложил подумать о том, что сделать, дабы избежать лишних жертв и не подставится самим.

На следующий день я чувствовал себя вполне здоровым. Когда монгольская стрела оставила на мне свою отметину, я не обратил внимания на быстрое заживление раны. Сейчас же чувствовал себя ящерицей, что отращивает себе хвост. Регенерация феноменальная. Может быть, поэтому я не стал болеть сразу по приходу в это время и сам никого не заразил. Бактерии и вирусы этого времени и XXI века наверняка бы вызвали череду болезней, если не смертей. А принесенные вирусы будущего могли вообще выкосить местных, но этого не произошло. Что ж меня это устраивает.

Мне понравился день, когда вокруг меня все крутились, бегали, суетились, но всеже я осознал, что организация нового дня сплошных совещаний не принесет пользы – пусть люди работают, а не отвлекаются. Я же отправил за плотниками, что проявляли наибольшую активность при создании новшеств, в частности водяного колеса, а так же послал за бывшим тиуном Симеоном. В последнее время он оказался не у дел, но хватка у него была еще та, может получиться вырастить из него управленца.

Задачей стало «изобрести» механическую прялку, которая была создана в том, другом, времени и имела название «Дженни-пряха». Это первый известный образец промышленной революции, который был создан Харгривсом в 1765 году. Назван станок был толи в честь дочери, толи жены, толи любовницы. Но это имба, совершившая переворот в прядильном деле, когда Англия была лидером по производству шерсти. Я так же хотел стать, и создавать столько шерстяных тканей, сколько можно прокормить овец.

Прялка Дженни имела восемь вертикальных веретен и одно колесо. Имелся специальный пресс из двух брусков дерева. Нитки ровницы с початков проходили через вытяжной пресс и прикреплялись к веретенам. В нижней части каждого веретена имелся блок, вокруг которого шел приводной шнур, переброшенный через барабан, который приводился в движение от большого колеса, вращаемого рукой. Колесо приводило во вращение все веретена.

Был и недостаток получаемой продукции, который некогда в Англии долго не могли нейтрализовать, но их решение мне известно – нужно в пряжу добавлять льняную нитку.

Достаточно мелкие детали из дерева были самым сложным, на мой взгляд. Да и лак – дело достаточно сложное, но тут на выручку пришел опыт оружейников. Плотники заявили, что лак не такая проблема, его иногда использовали его при изготовлении лука. День провозившись с прялкой, я усталый, но довольный, решил уделить остаток времени семье. Оставшиеся плотники с пытливым Никифором и Симеоном, как казалось, уже уловили мысль и, разделившись по производственным циклам, начали работать.

– Люба моя, – сказал я, обнимая жену, которая руководила кухарками.

– Любы, ты не хочаш быть здоровым? – больше для проформы распекала меня жена.

– В баню? – заговорщицки спросил я.

– Так рано то как? Пойдем в отпачивальню, – сказала жена и повела с игривой улыбкой в спальню.

– Я назову прялку в твою честь, Божана, – еле слышно прошептал я.

– Што? – спросила любимая женщина.

– Все добре, моя любая, – ответил я.

Глава 26. Месть – блюдо, которое подается в тепле и жаре

Прошло три недели с момента моего ранения. Я мотался по всем своим землям. Контролировал посевы, заставлял поливать свой огород, который стал образцовым, даже самые профессиональные пенсионеры-дачники позавидовали бы. Все росло и радовало. Погода была идеальной – жары как таковой не было, но солнышко грело, полив и редкие дожди позволяли расти моим новшествам – моему стратегическому оружию. Логика проста – смогу прокормиться и иметь излишки, смогу и ратников оснастить.