В лето 6733

Все было достаточно интересно, что еще раз доказывает, что люди в этом времени и мудрые и смекалистые. Мстислав озаботился некоторыми моментами в процессах великого княжества владимирского, которые смог сопоставить и сделать выводы. Первое, что его заинтересовало — это посольство к Субедею-богатуру, которое было организовано еще тогда, когда Удатный после поражения на Калке закрылся в киевском детинце, и намечалось противостояние с князем Василько. Не верил Мстислав, что можно будет договориться со степняками о мире, когда те вкусили сладость победы над русичами. Напротив, умудренный князь морально был готов сопротивляться монголам уже за стенами Киева. А тут завоеватели собираются и по результатам работы посольства, уходят от русских земель. Очевидно, киевский князь оценил результаты и уход монголов.

Следующее, что привлекло внимание Мстислава — это проход генуэзцев. Он приказал не трогать наемников по пути следования, но сопровождать вооруженный отряд. Любопытство взыграло у князя, как смог большой отряд латинян пройти на территорию Руси и спокойно, как лично прикрашенные киевским князем, гулять по русским просторам. Сотню, что дежурила на порогах у Перемышля и подчинялась перемышльскому князю, но при посредничестве киевского князя, расформировали и направили людей в разные сотни на перевоспитание. Эти средневековые таможенники взяли элементарно взятку не только за то, чтобы пропустить, как представились наемники «торговцев», но и за то, что русские ратники не досматривали вещи генуэзцев.

Дальше — больше, Мстислав узнал, что еще и венецианцы проходят по Днепру, направляясь не столько во Владимир, сколько в дальнюю Унжу. А потом Мстислав узнает, что генуэзские стрелки примыкают к войску, собранному в основном из воинской школы того же дальнего города, о котором ранее Мстислав слышал только пару раз в своей жизни, да еще к ним присоединяются два отряда булгар. И это войско громит крестоносцев и берет Ригу. Эти же отряды громят марийцев, осуществляя месть за их набег на Унжу и близлежащее к городу поместья, набег, впрочем, был отбит при помощи, что удивительно, вооруженных поселян. Но месть язычникам была жестокая. И после невиданное на Руси — марийцы платят дань не князю, не его наместнику, а всего лишь одному из бояр.

Из разведчиков войска Мстислава были отобраны пять человек, троим из которых удалось внедриться в воинскую школу. Они и стали источником информации для князя. Узнал от своих агентов Мстислав о том, что в поместье некого боярина есть секретные производства, подробнее расспросить о которых толком не получилось, несмотря на то, что три ухаря, шпионившие на киевского князя, дежурили и в стекольной мастерской и в кузнечной. Просто все процессы для воинов, никогда не сталкивающиеся с ремеслом, по крайней мере, такого высокого уровня, были не понятны. Дважды внедренные агенты уходили в самоволку и обстоятельно все рассказывали связным Мстислава. Интересным является и то, что в лесу шпионы видели еще до нашего обнаружения растерзанное хищниками тело стекольщика Вацлава Яндака, которого мы так усердно искали и который был моей головной болью.

Когда Мстислав уже устал удивляться всем сказкам о поместье, росказням о несметных богатствах боярина Корнея, в этом году собирается уже в два раза большее войско, возглавляемое практически отроком. И боярин Корней, став воеводой великого князя, идет на превосходящие силы датчан и бьет их практически без потерь, берет богатую добычу и уже на трофейных кораблях отправляется в Ригу. Причем, использует оружие, «до сели неизвестное» и крайне эффективное против любой армии. И именно эту информацию шпионы признали крайне важной и отправили двух человек к своему князю.

Услышав полный рассказ о целой системе слежки и шпионажа, я задумался. Факт, что Мстислав Удатный узнает о победе и использовании нового оружия, принцип действия которого объяснить шпионы не смогли, вначале меня сильно обеспокоил. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что это к лучшему. Ярославу рано или поздно нужно организовывать разговор с князьями, прежде всего со своим тестем. И пусть у князя, которого я поддерживаю, будут свои весомые козыри. А Мстислав перестанет получать информацию и на фоне прежних сведений, его это явно обеспокоит, что в свою очередь подвигнет главного соперника Ярославу Всеволодовичу за первенство на Руси, на переговоры

— И яко получилось выспросить все у тех татей? — удивился я, после такого детального разговора и даже описания действий конкурирующего великого князя.

— Яко ты говаривал в воинской школе?.. У каждого человека есть свой болевой порог, — вспомнил мое же выражение Филипп.

— Думаешь, треба ратников живота лишить? — спросил я, размышляя как лучше поступить.

— Не ведаю, думаю можно и отпустить. Ничего воны не прознали, что видали, токмо к месту да нашей выгоде, пусчай думает Мстислав, да боится, — высказал практически мои же мысли Филипп.