В лето 6746 года от сотворения мира

С его гончаром я в тот же день сам договорился, выплатив ему небольшие отступные (различными приспособлениями для гончарного дела) и через день Снегирь-проводник уже с семьей жил у меня.

Тем временем я готовил свой первый обоз. Было понятно, что он не должен был быть слишком большим. Главная его задача — по первому снегу проторить дорогу, сделать особые зарубки на деревьях для тех, кто поедет следом или будет возвращаться, да определиться с местами возможных стоянок по всему маршруту.

Не был уверен и в Проводнике, и в существовании сухопутного пути, поэтому я послал с обозом Степана Молчуна (откуда он появился — немного позднее), попросил его подыскать в Новом Торге место для остановки моих обозов. Дал ему также для оплаты зерна и возможных иных товаров несколько железных ломов и немного серебра. С обозом послал и десяток верховых (на всякий случай). Если все хорошо, то трое из них должны были вернутся пораньше, чтобы, не теряя времени я готовил новые караваны.

Когда мой обоз выступил на Новый Торг, подморозило, но снега было еще мало. Полозья саней поскрипывали, а в местах, где доставали до земли, даже немного скребли, но лошади шли ходко. С собой обозники взяли не только продукты для людей, но и корм для лошадей на все время пути, а я ждал возвращения экспедиции через 40 дней. Через три недели вернулись трое верховых. С их слов, дорога действительно явно существовала, на ней были старые места обозных стоянок. Правда, по ней давно не ездили и в нескольких местах пришлось поработать топорами. Но сама дорога была на удивление неплохой. Они дополнительно отметили путь свежими затесами. Я ждал их вестей, и новый обоз вышел этим же путем уже на следующий день в сопровождении одного из вернувшихся. Я уже готовил следующий. Через неделю отправил третий обоз и пошло-поехало. А еще не истекло 40 дней от начала первой экспедиции, как пришли и мои первопроходцы. Степан Молчун был откровенно доволен поездкой. Все вопросы он решил, зерно закупил за железные ломы по согласованной нами цене, практически все серебро привез назад, необходимые указания дал каждому старшему всех встреченных и отправляемых моих обозов. В Новом Торге нашел и арендовал что-то типа постоялого двора, где теперь мои обозы смогут останавливаться. Я тоже был доволен. Выдал ему и Проводнику премию — по 2-е новгородке, а Проводнику еще и полушубок форменный. Степан Молчун воспринял «премию» как должное, а Проводника едва успокоил. Сильно досталось ему за последний год, а ведь семья. Я тоже расчувствовался, да и дал ему еще цепочку серебряную (из своих московских запасов) в подарок для его супруги. Господи, как же легко сделать человека счастливым! Потом сидел и думал, про кого такое сказал. То ли про Снегиря, то ли про себя.

Вот ведь, ёкарный бабай.

Глава 5. Создание промышленного капитала

Промышленный капитал — капитал, авансированный для создания товаров и услуг в сфере материального производства.

Товарное обращение есть исходный пункт капитала. Непосредственная форма товарного обращения есть Т-Д-Т, превращение товара в деньги и обратное превращение денег в товар.

К. Маркс. Капитал.

Свечной заводик

Первым делом я решил заняться организацией собственного производство, создать, так сказать собственный промышленный капитал. И решил начать с производства свечей.

Все осветительные приборы, используемые жителями Новгорода в ХIII веке можно было разделить на три группы: это сосуды для масла, подсвечники и светцы-лучинодержатели. Масляные лампы давали слишком мало света и потому, хотя и использовались, но довольно редко. Дома попроще, а также помещения с челядью, освещались лучинами, с помощью приспособления для их удержания — светцов[12]. Но, как оказалось, основным осветительным прибором в Новгороде были все-таки свечи. Богатый город. Основная масса его жителей могла себе такое позволить. На лучины новгородцы перейдут значительно позже, в период утраты городом своего значения и его постепенного обнищания. Но до этого было еще далеко.

В ХIII веке в большинстве новгородских домов использовались железные подсвечники, уплощенный штырь которых забивали в стену сруба. Поскольку многие такие подсвечники были с двумя-тремя ветвями, то получалось, что сильно на свечах новгородцы не экономили. Правда и спать ложились, по нашим меркам, очень рано, а вставали с рассветом, так что свечей много не переводили.