В любви и боли. Прелюдия

— Ой, да ладно, — еще и лыбится во весь рот, мол, девочка, нащупала искомую слабину. — Я думала, между вами нет секретов. Вы же такая гармоничная пара. Одно загляденье. Ей богу, даже с Алеком ты так здорово не смотрелась. Да какой там к черту Алек, этот упоротый и обкуренный торчок? Эллис, я ведь откровенно радуюсь за тебя, мамой клянусь, — да иди ты, даже прижимаешь ладошкой к груди в районе сердца? Как трогательно и проникновенно, — Я болею за тебя и душой, и сердцем, зная, как никто другой, о всех твоих скрытых неизлечимых ранах и болезненных детских шрамах. Уверена, Дэн меня с этим только поддержит. Дэн, ты ведь должен понимать со своей колокольни опытного взрослого… мужчины, что проблема алкоголизма в семьях — одна из ведущих проблем современного общества. Ты ведь не станешь сознательно и добровольно подвергать нашу любимую Эллис подобным пыткам, как это делал ее папашка? Она же говорила тебе, почему ее занесло так далеко от отчего дома, и почему она не рвется обратно, страстно мечтая никогда больше туда не возвращаться?

Ну, все. Я сейчас ее точно убью. Еще до прихода официанта. Обойдется и без дозы местной анестезии.

Дэн на удивление тоже пока молчит, а я почему-то боюсь посмотреть на его профиль. И возможно зря. Поскольку Сэм, не стесняясь, не только гуляет по его слегка побелевшему и окаменевшему лицу исследовательским взглядом, она буквально хватается мертвой хваткой за каждую подвернувшуюся возможность с попыткой нащупать и продавить самое больное место.

— Нет ничего страшнее разрушительной силы наркомании, ведь она бьет не только по самому человеку, она задевает по ходу всех близких его людей. И что самое ужасное, от этой болезни нет лекарств и полнейшего излечения. Настоящая сила воли подвластна лишь единицам, и то, даже она не дает никаких гарантий. Я уже молчу о большинстве больных, которые абсолютно не понимают и не осознают, что давно больны…

— Ты вправду решила посвятить ближайшие часы этого вечера обсуждению проблемы наркомании? — мои нервы сдали первыми.

Мне совершенно не хочется выяснять КАКОГО ЧЕРТА Сэм занесло в это болото, но если ее во время не остановить, этот спектакль затянется надолго.

— Я думала, мы говорим об отце Элл. — Кэтрин вдруг тоже решила подключить свое присутствие к голосовому тандему, прикуривая по ходу вторую за этот вечер сигарету. — Он же вроде алкоголик, а не наркоман.

Вся наша остальная четверка повернула (почти в унисон) головы к центральной фигурке нашей лапули Кэтти (невинной кудряшке Кэтти). У меня как-то сразу, одним заходом смыло все недавние претензии к Саманте Грин.

— Вообще-то, алкоголизм — это одна из разновидностей наркомании, при чем самая опасная и распространенная… Спасибо вам большое, — Сэм одарила вернувшегося с нашим заказом официанта одной из своих убойных улыбочек "сорок пятого" калибра. — А то мы почти заждались.

Мальчик заметно стушевался и даже слегка офигел. Контрастный душ от нашей рыжей красоточки. Привыкай, милый, она успеет за этот вечер и не такое тебе выдать.

Граненый пузатый графин наполненный почти под завязку светлым пивом занял центральное место на столике — эдакий нерушимый монумент ироничной издевки всем обсуждаемым тут проблемам современного общества. Осталось только сыпануть горку коки, вывалить унцию травки и рассыпать набором таблеток с капсулами разных цветов и размеров.

— И что… пиво тоже может вызвать алкогольную зависимость? — Кэтти с зачарованностью смотрела, как в стаканы разливается янтарный напиток хмеля и солода с обязательным содержанием энного количества этилового спирта.

— Спирт в чистом виде — это яд, — голос Дэниэла, кажется, вызвал над нашим столиком обоюдное шоковое молчание (почти зачарованное). — Взрослому человеку достаточно выпить где-то четыреста грамм в чистом или разбавленном виде и можно смело заказывать панихиду. К тому же, он не до конца нейтрализуется нашим организмом. Попадая через кровь прямиком в мозг, он мгновенно убивает часть мозговых клеток, буквально выжигает поверхность коры до усыхающих рубцов, чем и объясняется тот самый эффект-"эйфории" так называемого опьянения.

— Охренеть, — шепчет Шэнон то ли от восхищения перед моим парнем, то ли от новых шокирующих открытий жестоких реалей нашей повседневной жизни.

— И да, поутру, вы ходите мочиться в буквальном смысле собственными мозгами, — Дэн вялым, но чертовски завораживающим жестом положил свободную правую руку на столик и так же лениво обхватил низ бутылки (с безалкогольным пивом) длинным сильными пальцами. Визуальная демонстрации эрудиции и собственного отношения не только словами, но и красноречивым жестом-действием, мол, девочки, милые, это только ваш выбор, а я тут просто, сижу и пью одну воду.

Такой же спокойный и почти безучастный взгляд в сторону Кэтти, делавшей в тот самый момент очередную затяжку сигаретой.