В любви и на войне все средства хороши! (СИ)

Приняв такое решение, я почувствовала, что на душу мою снизошло спокойствие и принятие своей судьбы. Я всё делаю правильно. В остальном же стоит положиться на судьбу и волю богов. Хочется верить, что своим детям они желают только лучшего, даже если и достигается это не так просто, как нам того хотелось бы.

Солнце грело во всю, щедро делясь с миром своим теплом. Время уже явно перевалило далеко за полдень, значит, обед я пропустила. Но есть пока и не хотелось особенно. Лучше сейчас переделаю всё, что запланировала, а потом за ужином наверстаю.

Оставшись в одном нижнем белье, я подвязала подол рубашки повыше, чтобы не мешал, взяла грязные вещи и снова зашла в речку. Стоя по колено в воде, я споро перестирала и выполоскала всё бельё, развесив его потом на просушку по близлежащим кустам. Вряд ли оно успеет высохнуть, пока я здесь нахожусь. Но хоть немного стечёт и обветрится. А потом уж найду, где можно будет повесить чистое в лагере, не опасаясь, что длина моей рубашки и фасон панталон станут известны всей госпитальной обслуге. Как-то ведь женщины здесь приспособились к полевым условиям. Так что, и я что-нибудь придумаю.

Закончив со стиркой, занялась собой. Скинула подсохшую за это время сорочку, распустила волосы, окутавшие меня, словно плащом до середины бедра и пошла купаться. Перво-наперво промыла своё богатство, не жалея времени и сил на выполаскивание шампуня из волос. Его, как и мыло я всегда покупала только у нашего академического профессора по зельеварению: она подрабатывала созданием

различных косметических средств по своим собственным рецептам. Стоили они, правда, недёшево, но результат того стоил.

Шампунь хорошо пенился, быстро смывался. После него волосы меньше путались и расчёсывались на удивление легко, ещё долго сохраняя чистоту и здоровый блеск. Домыв голову, свернула волосы жгутом, свернула в кичку на затылке и зафиксировала двумя деревянными заколками-спицами. Взяв, лежащее на кумушке у берега мыло, пахнущее земляникой, неспешно провела им по телу.

Я люблю вкусные запахи — это моя слабость. Могу долго выбирать аромат духов, или купить свежевыпеченную сдобу только из-за аппетитного аромата, витающего около магазина. С людьми точно так же. Очень сложно находиться рядом с человеком, чей запах тебе неприятен. Естественный запах. Но смрад немытого тела или аромат парфюма, а тот самый, присущий каждому человеку свой собственный запах.

Может, именно поэтому у меня было так мало романов? Предыдущих кавалеров я воспринимала нейтрально: ни тепло, ни холодно. Чем-то пахнет, не раздражает и ладно! А вот чтобы хотелось уткнуться человеку носом в шею и вдыхать, вдыхать притягательный, неповторимый, ни с чем не сравнимый аромат — такого нет, не было.

Макс пах немного иначе. Я чувствовала его на расстоянии: физического контакта между нами почти не было. Но то, что удавалось уловить, приятно будоражило и вызывало немалый интерес. Вероятно поэтому, я так привязалась к нему в итоге. К счастью, дело не зашло слишком далеко и зависимостью это не стало.

О своём странном восприятии мира и людей я никому не рассказывала. Боялась

насмешек и того, что от меня начнут шарахаться, как от ненормальной. Ведь иногда я даже могла перечислить ингредиенты, из которого состоит блюдо, просто пройдя мимо открытого окна кухни, где оно готовилось.

Странно, конечно, но бывают странности и похуже.

Тщательно вымывшись и вдоволь наплававшись напоследок, я вышла на всё так же безлюдный берег и закуталась в казённое полотенце, второе — намотав тюрбаном на голову. Их, как и казённое нижнее бельё, я сдам Уле на обратном пути, поменяв на чистые.

Насухо вытершись, надела свои запасные панталоны и нижнюю сорочку. Расстелила освободившееся полотенце, на нависающей почти параллельно земле нижней ветке ивы, и уселась сверху. Гребень я взяла с собой и теперь занялась неспешным распутыванием и расчесыванием длинных влажных прядей. Второе полотенце, лежащее на плечах, не позволяло рубашке промокнуть. Но платье я всё равно решила надеть чуть позже, когда приведу волосы в порядок.

Погода была тёплая, от лёгкого ветерка, дующего с реки, меня закрывала завеса ивовых ветвей, пропускающих внутрь моего своеобразного шатра солнечные блики. Вся окружающая атмосфера успокаивала, умиротворяла, настраивая на философский лад, давая беспокойному сердцу успокоение. Думать не хотелось, я просто впитывала окружающие меня красоты и звуки, медленными, монотонными движениями расчесывая густые волосы.

Обратно в лагерь идти не торопилась, и это не было халатностью или скрытой обидой. Просто дежурство по госпиталю у меня будет только следующей ночью, а о том, что знатный выздоравливающий без внимания и ухода не останется — была просто уверена. Даже, если Ленц и выразит своё неудовольствие моим долгим отсутствием, просто скажу ему, что мне требовалось привести себя в порядок. В конце концов, он сам меня довёл, должен понимать, что подобные вещи бесследно не проходят.