В любви и на войне все средства хороши! (СИ)

Хотя, честно говоря, не думаю, что целитель будет меня упрекать. Не могла объяснить это логически, просто знала и всё. Верила в его честность, профессионализм, адекватность восприятия…хм… нет, всё не то.

Я. Просто. Знала.

Сколько времени я так провела, погрузившись в расслабленное, медитативное состояние — не знаю. День уже начал клониться к вечеру, предвещая наступление сумерек. Заметно похолодало, пришлось надеть верхнее платье и накинуть на плечи шаль, которую на всякий случай прихватила с собой. Волосы почти уже высохли, так что, заплетя их в свободную косу, я пошла собирать выстиранное бельё и купальные принадлежности.

Собравшись, печально посмотрела на свою так и не просохшую обувку и, связав шнурки ботинок, взяла их в свободную руку. Ничего страшного не случится, если пройдусь до лагеря босиком. Дома я часто любила бродить в саду по росе ранним утром. Ни с чем не сравнимое ощущение свежести, прохлады и бодрости.

Глава 11

Как оказалось, я вновь лопухнулась. Мягкая травка ухоженного сада ни в какое сравнение не шла с колючими стеблями, камнями и палками, в изобилии устилавшими мой путь и, казалось, словно специально подворачивавшимися под ноги. Когда добралась до тропинки стало немного полегче, но до этого я уже успела тихо и сквозь зубы поругаться случайно подслушанными в госпитале словами. Но только так, чтобы никто не услышал.

Без приключений добравшись до госпиталя, я первым делом заглянула к Уле, озадачив её вопросами насчёт обуви и места для сушки вещей. Последнее, здесь действительно было: врытые столбы с натянутыми между ними верёвками и навесом сверху. Находилась сушильня со стороны складских палаток, где хранился провиант и вещевое имущество.

Кстати, в одной из них имелась и обувь, так что пока я развешивала бельё, девушка подобрала мне подходящую пару ботинок. Лёгкие, крепкие, без привычного мне каблучка, они сели как влитые и впоследствии оказались весьма удобными и износостойкими.

Завершив этот пункт плана первостепенных дел, я отправилась выполнять следующий. А именно — искать главного целителя. Сначала заглянула в столовую, надеясь застать его там, — как раз наступило время ужина. Но Ленца внутри не оказалось, зато я воспользовалась случаем и поела сама. Аппетит проснулся просто волчий, так что пришлось даже попросить добавки. Отказа я не получила, хотя посмотрели на меня при этом как-то искоса.

Опять себе уже чего-то напридумывали? Мда, меня действительно почти весь день не было в лагере, а вернулась я снова одетая в штатское. К тому же с узелком в

руках и мокрыми ботинками в связке. Богатая нива для сплетен и домыслов. Ну и пусть! Оправдываться, как и делиться подробностями своей личной жизни я уж точно ни с кем не собиралась. Разве что с Тильдой, может быть. Но, не сейчас.

Решив сначала занести мыльные принадлежности к себе, а потом уж продолжать поиски, я быстро добралась до шатра, втайне надеясь, что Ленц окажется там. Но внутри никого не оказалось. Только горел свет, оставленный чьей-то заботливо рукой, а на моём лежаке лежал чуть помятый, но ещё довольно чистый плат. Видимо, Эрих принёс и оставил его здесь. Приятно.

Вспомнив добрым словом целителя, я решила наведаться в шатёр больного, которого он мне поручил. Разложив вещи и обувь на просушку, я вымыла руки и поспешила в соседний шатёр. К моему удивлению, целитель оказался именно там. Сидя рядом со спящим пациентом, он медленно водил над ним руками, прикрыв глаза и полностью сосредоточившись на диагностике. Видимо, в накопитель я сумела вложить немало. Раз Ленцу хватило не только на восстановление резерва, но и на проведение обследования. Кстати, знакомый кругляш сейчас висел у него на шее и уже почти не светился. Значит, практически пустой.

Я не стала мешать, скромно стоя у самого входа. Отвлекать сейчас целителя разговором было невежливо, да и, честно говоря, я просто не знала, с чего начать. Легко сказать — извиниться пришла! А как это сделать? Да и вообще непонятно, в каком настроении находится сейчас мужчина. Так что лучше для начала постою и понаблюдаю за ним.

Много времени это не заняло. Завершив осмотр, Эрих открыл глаза и устало

понаблюдаю за ним.

Много времени это не заняло. Завершив осмотр, Эрих открыл глаза и устало потёр переносицу, а потом даже не глядя в мою сторону, обронил:

— Вернулась? Хорошо. Я уже начал волноваться.

Не зная, что ответить на такое непривычное проявление заботы, я решила сменить тему:

— Как он?

— Нормально. Тильда сегодня за ним приглядела. Наш пациент активно идёт на поправку, хотя ещё слаб, как котёнок. Пару раз ненадолго приходил в себя, просил пить и снова засыпал. Такими темпами совсем скоро выздоровеет, — голос его был спокоен и деловит, ни намёка на упрёк или недовольство.

— Я рада, — тут я не лукавила: всегда хорошо, когда боль и болезнь отступают. Однако, раз с подопечным всё хорошо, надо было завершить ещё одно дело. — Мэтр Ленц… Эрих, я хотела с вами поговорить…