В любви случайность не случайна (СИ)

Матвей лежал посередине кровати на животе. Его руки были раскинуты на подушки вверх, а голая сильная спина приковала к себе своей мощью и красотой. Я смотрела на его спину и не понимала, что со мной происходит. Из моей головы испарились все проблемы, мозг отказывался соображать, а руки сами собой потянулись к нему. Я положила ладони на спину Матвея и повела их от его поясницы вверх к плечам.

Но лишь мои руки коснулись его плеч, как Матвей резко развернул и, схватив меня в объятия, тут же уложил под себя. Я даже не понял, как очутилась в его кровати, а голова моя была зажата его ладонями.

Какое-то время он просыпался, а потом вдруг усмехнулся.

— Ты, конечно, понимаешь, что сейчас находишься в моей постели, — прошептал Матвей, сверля меня гипнотизирующим взглядом, — и… в моей власти? — В ответ я лишь моргнула, что вызвало у него улыбку. — И что ты хочешь, милая, коли сама пришла?

Удивительный магнетизм этого человека отуплял мои мозги и обострял все мои чувства. Он задавал вопросы, а я мечтала, что бы он ни выпускал меня из объятий. И ещё меня пугало, что он… .читал мои мысли!

О, Боже, какие же были у меня мысли. Я лишь подумала о его губах, как он тут же прикоснулся ими к моей щеке и «нарисовал ими дорожку поцелуев по моему лицу». Я чуть не задохнулась.

Я только подумала о его горячем дыхании, как он тут же подарил мне его из уст в уста, да так, что я вновь чуть не задохнулась. Время для меня остановилось, мозги мои отключились, и только сердце стучало, как бешенное. Что-то со мной происходило. Моё тело мне уже не подчинялось и жило своей жизнью. Руки уже крепко обнимали Матвея за шею, а ноги… Господи! Мои ноги уже обхватили его поясницу?!

Я боялась уже думать и желать, и невольно произнесла. — Только не думать.

— О чём ты боишься думать, милая? — Спросил Матвей и, прочитав очередную мою бредовую мысль, тут же её выполнил.

Он опустил моё лицо, взял меня за плечи и… утопил своё лицо у меня на груди.

— О, нет…  — Прошептала я, задыхаясь. — Я же…

— О, да. — Ответил Матвей, проводя своими ладонями по моим плечам, и спустил их к груди. — Ты скажешь мне да или я…

Вдруг он резко отпрянул, дотянулся рукой до прикроватной тумбочки и включил свет настольной лампы. Я невольно зажмурилась, а моё тело тут же отпустило его тело.

— Иветта, у тебя на груди кровь! — Услышала я волнующий голос Матвея, и открыла глаза. — Я почувствовал её на своих губах.

Я опустила голову и увидела на своей левой голой груди длинную кровоточащую царапину. Я попыталась понять, откуда эта царапина, но Матвей мне помог.

— Где ты так оцарапалась и почему ты в таком виде, да ещё и холодная, как ледышка. — Увидя моё недовольство от сравнения с ледышкой, он разъяснил. — То есть я хотел сказать, что ноги твои такие холодные… были на моей пояснице.

Я, наконец-то, пришла в себя и ответила, злясь на себя. — Потому что я бежала к тебе за помощью, а не…  — Я покрутила ладошкой в воздухе, видно изображая то, что не могла высказать словами. — Короче, в моей подушке воткнут нож из вашего столового серебра, и я нашла серёжку-звёздочку, которую спрятала у себя на груди, даже этого не замечая, когда пряталась в оконном проёме лестничной площадки. Видно, она меня и поцарапала.

Матвей смотрел на меня, как на сумасшедшую. Потом он вновь посмотрел на мою грудь, закатил глаза к небу и прикрыл её моим шёлковым халатиком. Он спустил ноги с кровати и сел ко мне спиной. Глубоко вздохнув, он повернул ко мне своё лицо, сказал «рассказывай» и потянулся рукой к своим хлопчатобумажным шортам.

Я рассказала всё, начиная с приёма ванны, и заканчивая проникновением в его комнату. Закончила я свою речь выводом, что всё это проделки Мэри. Матвей слушал, не спуская взгляда с моего лица, при этом лицо его хмурилось.

— Где эта серёжка? — Наконец, спросил он.

Я посмотрела на свои ладошки, затем осмотрела постель вокруг себя и пожала плечами. Мы нашли её в складках постели. Матвей внимательно изучил серёжку.

— И кому она принадлежит: Мэри или Берте?

— Я уверена, что Берте. — Решительно ответила я. — Более того, я переживаю за неё. А что, если Мэри ей угрожала, да так, что бедная женщина лишилась своей серёжки?

— Иветта, у тебя бурная фантазия. — Матвей не мог скрыть мимолётной улыбки. — Но проверить это надо. Так почему ты пришла ко мне, а не к Берте?

— Да откуда я знаю! — Воскликнула я, запахивая короткий халатик поглубже на своей груди. — Ноги сами принесли к тебе, и я… к тому же я не знаю, где живёт Берта.

Матвей кивнул и вновь улыбнулся.

— Предлагаю перенести это расследование на утро. Мэри итак тебя уже напугала. Я уверен, что она хотела только этого. А на счёт серёжки? Так может, эта серёжка Мэри?

Матвей подошёл ко мне и нежно обняв, прижал к себе.

— Иветта, успокойся. Мы утром всё решим, а сейчас… ложись в мою кровать.

Я отпрянула от него, но Матвей крепко держал меня за талию.