В логове львов

– Я скоро осмотрю всех троих. – У Алишана слабое сердце, озабоченно вспомнила Джейн. – Где они сейчас?

– Все еще остаются во дворе мечети.

– Пойдем со мной.

Она вошла внутрь, Фара последовала за ней. В главном помещении Джейн на прилавке обнаружила свою сумку для оказания первой помощи. К обычному набору медикаментов добавила несколько таблеток нитроглицерина и снова покинула дом. Направляясь к мечети и по-прежнему крепко прижимая к себе Шанталь, она спросила у Фары:

– Они причинили тебе боль?

– Нет. Доктор казался очень сердитым, но меня не били.

Джейн догадывалась об основной причине озлобленности Жан-Пьера. Он заподозрил, что она провела ночь с Эллисом. И до нее дошло – вероятно, все в кишлаке думали точно так же. Интересно, размышляла она, как они отреагируют на это. Для многих, судя по всему, это станет окончательным подтверждением, что она чуть ли не вавилонская блудница.

Но ей пока никто даже упрека не бросит. Они нуждались в ней, ведь в кишлаке оставались люди, которым требовалась медицинская помощь. Джейн добралась до мечети и вошла во внутренний двор. Завидев ее, жена муллы засуетилась и с важным видом провела к тому месту на земле, где лежал супруг. Внешне он выглядел неплохо. Джейн больше волновало сердце его брата, а потому, несмотря на негодующие протесты жены муллы, она сразу же переключила внимание на лежавшего рядом Алишана.

Он посерел и дышал с трудом, приложив ладонь к груди. Как и опасалась Джейн, жестокие побои вызвали новый приступ стенокардии. Она дала пациенту таблетку, объяснив:

– Жуйте ее. Глотать сразу не надо.

Ей пришлось передать Шанталь на руки Фаре, чтобы быстро осмотреть Алишана. Тело его покрылось синяками и ссадинами, но сломанных костей не оказалось.

– Чем они вас били? – спросила она.

– Прикладами автоматов, – хрипло ответил он.

Она кивнула. Ему повезло. Единственный реальный ущерб его здоровью вызвал стресс, плохо сказавшийся на состоянии сердца, и теперь он уже оправлялся от него. Смазав йодом повреждения, она лишь велела ему полежать спокойно на том же месте еще не менее часа.

Затем Джейн вернулась к Абдулле. Однако мулла при ее приближении принялся жестами отгонять ее от себя, издавая злобные крики. Она понимала, чем так разгневала его. Он считал, что заслуживает приоритета со стороны медсестры, и оскорбился, когда увидел, как она сначала занялась Алишаном, его младшим братом. Разумеется, извиняться и оправдываться она не собиралась. Ей и раньше приходилось объяснять ему, что она лечит людей в зависимости от серьезности их состояния, не считаясь с общественным статусом. И отвернулась от него. Не было смысла настаивать на осмотре старого дурака. Если он был достаточно здоров, чтобы так громко орать, значит, будет жить.

Оставался Шахазай, закаленный боец со шрамом на лице. Ему уже оказала помощь его сестра Рабия, повитуха, обмывшая его порезы и царапины. Знахарские травяные мази Рабии, с точки зрения Джейн, не обладали достаточным антисептическим воздействием, но в целом приносили скорее пользу, чем вред, а потому она удовлетворилась проверкой конечностей и пальцев на переломы. Он тоже благополучно их избежал.

Мы легко отделались, подумала Джейн. Русские напали на нас, но причинили лишь мелкие повреждения. Слава тебе, господи! Можно надеяться, что отныне они оставят нас в покое хотя бы на какое-то время. Быть может, до той поры, когда вновь откроется путь через перевал Хибер…

– Доктор тоже русский? – неожиданно спросила Рабия.

– Нет. – Джейн впервые всерьез задумалась о намерениях Жан-Пьера. Если бы он меня нашел, гадала она, то что сказал бы? – Нет, Рабия, он не русский, но, кажется, перешел на их сторону.

– Стало быть, предатель.

– Да, наверное, так оно и есть. – Теперь Джейн заинтересовала реакция на ее слова Рабии.

– Христианка может развестись с мужем, если он оказывается предателем?

В Европе я могла бы развестись с ним по значительно менее веским причинам, подумала Джейн, ответив просто:

– Да, может.

– Поэтому вы теперь вышли замуж за американца?

Джейн стал понятен образ мыслей Рабии. Ночь, проведенная с Эллисом в горах, в самом деле послужила, казалось бы, подтверждением обвинений Абдуллы в том, что она – западная шлюха. Рабия, давняя и надежная сторонница Джейн в кишлаке, хотела противопоставить этому обвинению альтернативную и своеобразную интерпретацию поведения иностранки. Она собиралась рассказывать всем, что, пользуясь странными христианскими законами, неизвестными правоверным мусульманам, Джейн быстро развелась с изменником и вышла замуж за Эллиса в соответствии с теми же законами. Да будет так, решила Джейн.

– Верно, – сказала она, – именно по этой причине я теперь замужем за американцем.

Рабия удовлетворенно кивнула.