В ловушке

Белла глубоко вздохнула и напомнила себе, что не стоит делать поспешных выводов. В конце концов, он жил сам по себе долгое время. У них мало времени для обучения. Кейн привык к тяжелому образу жизни. Не говоря уже о том, что ему потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что кто-то всё время мешается под ногами.

Этот список оправданий можно продолжить. Кроме того, немаловажно, что Кейн настаивал на том, чтобы она могла защитить себя от монстров, подобных тому, с которым она столкнулась вчера, — и ей тоже хотелось этого. Хотелось суметь защититься от всего, что попадется ей на пути. Тем более, что ещё верит, что прибудет спасательный шаттл Совета, и она вернется на Землю.

— Не забывай смотреть налево. Ты забываешь всякий раз. Кейн присел, и мерцающий свет от факелов на стенах заплясал на рельефных мышцах его живота, подчеркивая каждый изгиб. Сексуальная дорожка волос исчезала под поясом его выцветших камуфляжных брюк, низко сидевших на его бедрах. Честно говоря, мужчина был само искушение.

А вот снятая набедренная повязка пошла в стирку или это признак того, что он сохранил в себе прежнюю человечность? Белла восприняла это как хорошее предзнаменование.

Кейн дал ей выцветшую футболку. Та оказалась большой, как и последняя, но чистая от песка и грязи и свисала до колен — это было хорошо, потому как она до сих пор не носила нижнего белья. Снаружи ветер и пыль били о толстые стены пещеры так громко, словно работал двигатель шаттла.

Песчаная буря, начавшаяся рано утром, не позволила им предупредить команду о 225-м и охотниках. Кейн успокоил Беллу, сказав, что люди 225-го также оказались в ловушке.

Дыхание Беллы сбилось, когда её свалили с ног.

Кейн набросился на нее, пока она предавалась раздумьям. Белла сжалась, приготовившись к жесткому приземлению. Как и в прошлый раз, Кейн поймал её в последнюю минуту, смягчая её падение. Но всё же её плечо заболело.

— Ты зазевалась, — рявкнул Кейн. — Ты должна оставаться начеку. Быть готова ко всему. Любой отвлекающий фактор может погубить тебя.

Лежа на спине, Белла посмотрела на стоявшего над ней со скрещенными руками на груди Кейна. Даже хмурясь, он был прекрасен. Эти точеные скулы и квадратная челюсть олицетворяли чистую мужественность. Его бронзовая кожа была покрыта мускулами. Иссеченное шрамами тело доказывало, что он до мозга костей воин. Ни намека на слабость. Ни в теле. Ни в поведении. Ни в характере.

Её решимость быть оптимистичной заколебалась. Неужели Кейн уже сожалел, что привел её к себе домой?

Может, её бы это не беспокоило, если бы она всё ещё думала о нем, как о кратковременной необходимости. Но её чувства постепенно менялись, шаг за шагом — возможно, даже с того момента, как он впервые прикоснулся к ней с тем трепетным взглядом — а после вчерашнего укрепились. Желание угодить ему всё больше подпитывалось не только инстинктом выживания и их сделкой.

Может, Кейна и сослали на Драгаш-25; возможно, он делал ужасные вещи в прошлом, но с ней он был другим.

Всю жизнь Беллу окружали люди — в переполненных, тесных помещениях, для оптимизации дефицитных ресурсов и пространства — но даже тогда она чувствовала себя одинокой. Изолированной своими обязанностями и честолюбием. Конечно, она изредка встречалась с мужчинами и предавалась быстрому сексу, когда становилось невтерпеж, но ни один из этих романов не длился дольше нескольких недель. Никто не стоил того, чтобы рискнуть своим положением и позволить себе сблизиться.

Кейн другой. Она должна положиться на него или умереть, и постепенно, несомненно, раскроется ему как ни для кого другого. От этого она чувствовала себя широко распахнутой и… уязвимой… может быть, даже несколько неловко и неуверенной.

Кейн много значил для Беллы. Она хотела быть значимой для него тоже.

Его отчужденность этим утром тревожила.

Оперевшись на локти, Белла изучала Кейна, ища любые подсказки, о чем он думал.

— Давай сделаем перерыв. Может, поговорим? Я знаю так мало…

— Никаких перерывов.

В следующий миг Белла летела по воздуху и приземлилась на ноги.

— Хватит уже. — Белла стряхнула с себя его руки. — Я сама могу подняться.

Кейн поднял бровь:

— А сможешь ли ты устоять?

— На этот раз проиграешь, умник. — Раздраженная, Белла присела на корточки, бормоча про себя. — Левая рука у лица. Вес перенести на ноги. Схватить его за запястье, повернуть, использовать инерцию его тела…

Затем Кейн подошел к Белле, и времени уже на раздумья не было. Только действовать.

Её плечо вновь встретилось с землей.

— Вот и всё.

Белла перекатилась, села, локтем оперлась о колени. Да, она хотела научиться защищаться, но ей нужно время, чтобы прояснить голову.

— Ты достаточно избил меня за утро. Мне нужно отдохнуть.

На его челюсти дернулся мускул.

— Думаешь, люди 225-го пощадят тебя? — Кейн шагнул вперед, пока их ноги не соприкоснулись. — Я не могу находиться возле тебя постоянно, — напряженно произнес он. — Пойдем, Гвен, хотя бы, черт возьми, попытайся.

Она встрепенулась и вся превратилась в слух.

— Гвен? Кто такая Гвен?

Его лицо стало непроницаемым.