В ловушке

— А чем ты думала я занималась? В куклы играла? В дочки-матери? Устраивала пикники с плюшевыми медвежатами?

— Помолчи!

— А, что ты можешь положив руку на сердце, сказать, что очень удивлена услышанному? Знаешь, как говорят…яблоко от яблони.

— Замолчи! Сейчас же! — ну вот время для слез. Но не для меня, пока. — Твой отец ужаснулся бы от твоего поведения…ему было бы стыдно за тебя.

— Да плевать. А разве он должен был нахрен убивать себя, а? Если уж он так охереть как заботился о нас.

Вот я почувствовал что-то, то — вспышку чувств, что мне не всё равно. Я ожесточенно подавила это в себе.

— Иди в свою комнату. Сейчас же!

— Как скажешь, мама.

Она ненавидела меня, и я была рада этому.

* *

Вопросы. Много вопросов, все борются за мое внимание. Я скрылась от них под одеялом, но они просочились каким-то образом.

Кап-кап-кап, стучит в моей голове.

Кап. Когда впервые? Шшш, не слушаю.

Кап. Кто сделал первый шаг? Не важно. Тише.

Кап. Как они так могли со мной? Вот как люди поступают. Больно.

* * *

Я заснула. Беспорядочным, беспокойным сном.

Забылась сноммиллионоввопросов, всё смешалось, запуталось встала с ног на голову.

Порез. Всё вырезать. Поглубже. Только так.

Яд, отравлявший мою душу и разум, сильнее меня. Я не в силах сопротивляться. Порез.

* * *

Я проснулась с новым вопросом: Зачем он написал мне, чтобы я пришла? Он ведь не хотел, чтобы я его застукала…ведь так? Если это конечно не был оригинальный способ кинуть меня? Нет. Думай еще.

И тогда я поняла, что это не Нэт хотел меня видеть. Не он отправил это сообщение.

* * *

Позже, мама прокралась в мою комнату. Я притворилась спящей. Она погладила меня по щеке и от её прикосновения у меня начала зудеть кожа. Она постояла несколько минут и прежде чем выйти из комнаты, прошептала,

— Я люблю тебя.

Лгунья.

* * *

Утро понедельника. Веселый солнечный день, проникающий через окно. Сегодняшний день. Я улыбнулась призрачной девушке в зеркале. Сегодня она выглядела по-другому. Я приняла душ, оделась, нанесла макияж и спустилась вниз по лестнице.

Ну, вот, теперь всё чуток усложнилось…

— Доброе утро, мама.

Она сидела на кухне спиной ко мне и не проронила ни слова.

Я встала позади её стула и обняла её, как раньше. Я прошептала,

— Я правда очень, очень сожалею о том, что наговорила вчера. Я не хотела. Я просто устала и была расстроена — мы с Сэл…поругались в субботу вечером. — Я поцеловала ее в идеально напудренную щеку. — Я понимаю, что это не оправдание, но мне очень жаль.

Вот. Всё. Сказала.

Она погладила мою руку, и я знала, что у меня получилось.

— Мне тоже очень жаль, Грейс. Я не хотела…так говорить о твоем отце. Просто…то, что ты сказала…

Я опустилась в кресло рядом с ней и взяла ее руку в свою.

— Я ничего такого не имела в виду. Просто сказала первое, что пришло в голову. Я вела себя как дура. Прости.

Ну вот, я извинилась. Она верила в то, во что ей хотелось верить. Всегда.

— Серьезно, Грейс. Ты такая забавная, не правда ли? Давай просто забудем. Вот что я тебе скажу — почему бы нам не устроить девичник вечером? Только ты и я. Будет так хорошо…поболтать. Я знаю, что я не часто была рядом с тобой, и всё было не так просто как хотелось бы для нас с тех пор, как твой отец…но мне кажется мы должны начать больше проводить времени вместе. Что скажешь?

Её лицо было полно надежды. Эта надежда делала её моложе.

— Мама, всё в порядке. Я большая девочка и могу сама за собой приглядеть. А ты заслуживаешь свою собственную жизнь. Всё наладиться, не волнуйся за меня.

Это было проще, чем я думала. слова срывались с моих губ в нужном порядке, а голос был ровный и спокойный…и такой дочерний.

— А что по поводу завтра, так, по-моему, не плохо.

Да. Завтра.

— Чудесно! О, чуть не забыла. Сэл вчера звонила — на самом деле несколько раз. Но я решила, что лучше дать тебе поспать. Похоже, она хочет что-то прояснить, не так ли?

Я пластмассово улыбнулась.

— Ага. Понятно. Ладно, я же увижусь с ней в школе. Всё будет в порядке.

Мы улыбнулись друг другу и я боялась, что мое лицо меня вот-вот выдаст.

* * *

После перемены у меня сдвоенный английский. Конечно, Сэл была здесь. Выражение ее лица, когда я села рядом с ней, невозможно было описать.

— Грейс, привет. Я не знала, будешь ли ты здесь. Я…не знаю что сказать.

Как это я раньше не замечала, что её голос звучит так пискляво, как у грызуна?

— Твои Кентерберийские рассказы при тебе? Я свои дома забыла.

— Что? Ты серьезно?

— О чем?

— Грейс, нам нужно поговорить…

Пришла училка и начала чего-то бубнить, снова и снова, а я записывала. Я записывала очень аккуратно, с особой тщательностью, используя линейку, чтобы подчеркнуть все заголовки. Сэл что-то яростно строчила рядом со мной. Она вырвала страницу из своего блокнота и подвинула через стол мне этот листок: