«В Луганске – Ворошиловграде…»

Но как тревожны перемены.

Небесной тверди слыша неуют,

Беспечно дышит твердь земная.

И нам с тобой – вдоль перемен маршрут,

Пока горит огонь, мерцая.

* * *

Выжить…

Отдать,

Получить,

Накормить.

Сделать…

Успеть,

Дотерпеть,

Не сорваться.

Жизни вибрирует тонкая нить,

Бьётся, как жилка на горле паяца.

Выжить,

Найти,

Не забыть,

Не предать…

Не заклинанье, не просьба, не мантра.

Завтра всё снова начнётся опять.

Это – всего лишь заданье на завтра.

* * *

Символ-памятник исчезнувшей эпохи –

Тень огня, папаха, грозный вид…

Время кануло – от выдоха до вдоха,

И звезда погасшая молчит.

Время кануло сквозь каменные латы.

Не поймёшь – кто прав, кто виноват.

Вереницей лица птицами сквозь даты…

Как по небу, в памяти летят.

* * *

Опадают листья поколения.

Цвет уже давно сошёл на нет.

Не очарование – мгновение

Длится, заполняя белый свет.

Длится, осыпаясь вслед за листьями,

Провожая и встречая вновь.

И, взмывая в небеса за близкими,

Растворяя в памяти любовь.

* * *

И тень в окне, и мысли озаренье –

Лишь кажется, что это невзначай.

Как отблеск жизни – каждое мгновенье

Таится между «здравствуй» и «прощай».

Не стой под эхом – первые свиданья

Вдруг оглушают, приглашая вновь

Туда, где мимолётны расставанья,

Как тень в окне, как первая любовь.

* * *

Уходит время бескорыстных песен,

Всё реже слышно: «Друг, товарищ, брат»…

Всё чаще: неудачлив, значит – честен,

Зато нечестен – выгодно богат.

Ты чувствуешь, дружище, как уходит

Наивная застенчивость, и с ней –

Нелепое, как дым без парохода,

Теряет голос эхо наших дней.

* * *

Заскакивал в последний вагон,

Выпрыгивал на полном ходу.

В небе считал не только ворон,

Со всех сторон – не одну беду

Ждал, словно рыбу крючок в воде.

Но таила улов свой вода…

А счастье с бедой – вдвоём везде,

Как день или ночь, в судьбе - всегда.

* * *

Голос эпохи из радиоточки

Слышался в каждом мгновении дня.

В каждом дыхании – плотно и прочно,

Воздух сгущая, храня, хороня

В памяти - времени лики и блики,

Эхо которых очнулось потом

В пении, больше похожем на крики,

В радости с нечеловечьим лицом.

* * *

Дверной хлопок – как выстрел пистолета,

И следом, эхом громыхнул закат.

Вот звук и свет, в которых нет ответа,

Вот листопад. И он не виноват,

Что осень старостью врастает в зиму,

И что зима скрывает шлейф обид,

Что лист парящий пролетает мимо.

И память мается. И дверь скрипит…

* * *

Мама, всё получилось не так,

Как ты, пророча, говорила.

То ли память, а то ли сквозняк

То, что стало и то, что было,

Перемешав и разворошив,

Душу терзает и тревожит.

Осень, швырнув листву, как гроши,

Стала мудрей, но не моложе.

Что ни случилось, а ты права,

Отрицание отрицая.

Кругом идёт, как жизнь, голова,

Несовпаденья все прощая.

* * *

Дружбы волосок всё тоньше, тоньше.

Встречи долгожданные всё реже.

День угас, но вечер не окончен,

Огонёк любви так сладко брезжит.

«Суета сует» - сказал философ –

Всё, что было, есть, и всё, что будет.

Дружба прорастает из вопросов.

Дружба за вопросы не осудит.

А любовь охоча до ответов.

А судьба – бормочет и пророчит.

И, как прежде, мрак спешит за светом,

Даже если выбор не просрочен.

* * *

Надо, чтоб всё, в аккурат, совпало,

А иначе не получится ничего.

А иначе – всего будет мало,

Как любви без греха у аббата Прево.

Через пыль и пространство желаний,

Боль умений, страданий, любви торжество

Вдруг проявится отблеск не ранний…

А иначе – не получится ничего.

* * *

Забывая время полицаев,

Продлевая время подлецов,

Как НЗ, объятья раскрывая,

Уповаем только на любовь.

И когда приходит время сбора,

Где, как камни, тяжелы слова,

Лишь любовь спасает от позора

Только тем, что, как всегда, права.

* * *

Блеск хромовых сапог тогда,

Как чудо электроники сейчас.

И неизменна лишь звезда,

Чей вечный взгляд сквозь время не угас.

В нём – суета и маета

Полузабытых дел, ненужных слов.

Не для души всё, но - для рта…

А для звезды небесной - лишь любовь.

* * *

О чём-то щебечет небесная птица –

Поди, догадайся, о чём.

О том, что случилось и может случиться,

Что было и будет потом?

Да нет же, наполнила свистом дорогу,

Как будто всемирную сеть,

Затем лишь, что песня дана ей от Бога,

Затем, что не может не петь.

* * *

Прощение… Спасение…

И слово «сохрани» -

Как тень сердцебиения,

В которой тают дни,

Как эхо понимания,

В котором тает речь.

Прощение… Прощание

Со всем, что не сберечь.

* * *

Сквозь призрачность душевной маеты,

Сквозь параллели и меридианы слов,

Незримость осязаемой мечты

Пройдя, готов ли снова подтвердить:

«Любовь…

Спасает и даётся неспроста,

Являясь даже к обитателям углов.

И потому – бессмертна красота.

Готов ли снова это повторить?»

- Готов!

* * *

Почему сквозь годы густо льётся кровь,

Превращая время в поле брани?

Господи! Струится вновь она и вновь,

Сквозь любовь и память, сквозь страданья…

Почему жестокость набирает вес,

Злость усердно души рвёт и жилы?..

Как же долго Тот, кто умер и воскрес,

Набирает праведные силы…

* * *

И тень в окне, и мысли озаренье –

Лишь кажется, что это невзначай.

Как отблеск жизни – каждое мгновенье

Таится между «здравствуй» и «прощай».

Не стой под эхом – первые свиданья

Вдруг оглушают, приглашая вновь

Туда, где мимолётны расставанья,

Как тень в окне, как первая любовь.

* * *

Осень слышна едва-едва