В львиной шкуре 2 (СИ)

Весенне-летний вояж по землям Руси для Константина оказался очень познавательным, правда, ещё и утомительным. Познавательным в том плане, что в книгах по истории кроме войн ничего толком не писали. Да и о войнах, по большому счёту, писали в основном чушь. Если бы Афанасий Никитин не просветил его в своё время о жизни русских городов и их государственном устройстве, то адмирал бы точно рехнулся. Например, оказывается, не только Новгород считался вечевой республикой, но и многие другие города… Тот же Псков, который посольству довелось проехать. Так же Константин узнал, что Ливонский орден находится у Пскова в данниках, а Москва выступает третейским судьёй и следит за исполнениями этих обязательств. Хотя это не мешает рыцарям и псковичам время от времени устраивать вылазки друг к другу с целью поживиться за чужой счёт. А так как Левонский орден граничит с Литвой и тоже имеет выход к Балтийскому морю, то автоматически становился одним из вероятных противников, ибо ЮАР заключила союз с Москвой. Но почему с Москвой??? Можно же было его заключить с Новгородом… Тоже русский город… Но, во-первых: если бы узнали (а это бы узнали), что республика крутит с кем-то шуры-муры, то возникла бы масса ненужных осложнений для будущих деловых контактов. А во-вторых: Новгород был обречён… Да, когда-то он представлял грозную силу и ещё за двести лет до походов Ермака новгородские ушкуйники ходили в Сибирь и обкладывали данью местные племена. Но сейчас… Несмотря на богатство, у города даже не имелось профессиональной армии, а олигархическая верхушка всё никак не могла поделить власть между собой. В общем, рано или поздно должен был прийти ХОЗЯИН. Многие, не считая Москвы, облизывались на этот лакомый кусок.

Так же Константин узнал, что у церкви есть свои тюрьмы, стражники и воины, которые князьям не подчиняются. А одежда церковных иерархов выглядит совсем не так, как мы себе её представляем. В основном они ходили в суконных однорядках и зачастую мало чем отличались от бояр.

Дальше — это дороги. Они были. Мало того, имелась ямская служба. Срочные новости доставлялись очень быстро. Например, от Новгорода до Москвы (700 вёрст) максимум за неделю. Конечно, в привычном понимании для человека XXI века такие дороги автострадой не назовёшь… Всего лишь просёлочный путь шириною в две-четыре телеги, а то и в одну… По чьим землям он проходили, те и следили за его состоянием. Одни гравием облагораживали, другие гати выкладывали, третьи песочком обсыпали… Всякое было. Вот дорога и утомила Константина больше всего. Не потому ли бывший обладатель лихого байка выбрал стезю моряка? Видеть наполняющиеся ветром паруса, чувствовать, как корабль режет морскую волну, ощущать капельки брызг на лице… и покорять, покорять бесконечные дали… А тут привередливая коняга с непонятными фантазиями в голове и дьяк Курицын, который над тобой посмеивается. Ну не приучен адмирал к седлу, как и вся его корабельная команда. Поэтому по большей части все едут на телегах, "наслаждаясь" дорожной пылью и скукотой… Чтобы хоть чем-то занять себя, Константин мысленно составлял психологические портреты своих спутников, рядом с которыми вынужден проводить долгие часы. Смотрит он на средневековых людей… Дети! Ей, Богу, дети! Подростки… Сплошной максимализм, да куча эмоций… То верят всему, то ради какой-то ерунды готовы биться насмерть, а ещё масса ритуалов и условностей… Хотелось с невестой поговорить один на один — не вышло! Рядом мамки-няньки, духовный наставник и сам князь Михаил Андреевич Верейский, который решил проводить дочь до самой Колывани (она же Ревель, она же Таллин).

— Дерьмо у вас — телеги, Фёдор Васильевич и кареты, кстати, тоже, — высказался адмирал посольскому дьяку.

— Тебе давеча ещё и лошадь не угодила, — усмехнулся Курицын.

— Так ведь ходит, тварь такая, неправильно!

— Как это — неправильно? — удивился боярин.

— Она о седоке должна думать, чтобы ему ехать удобно было. А она о чём думает?

— О чём?

— Как бы лишить меня самого ценного…

— Это чего же?

— Моего мужского хозяйства! Мужененавистница она, Фёдор Васильевич.

— Гха-гха-гха-гха!!! — выдал боярин и ехавшие рядом дружинники.

— Нее, дон Константин, с тобой не соскучишься, — отсмеявшись, ответил Курицын. — То анекдотами всех уморишь, то затею какую-нибудь придумаешь… Одно плохо, бражник ты никудышный…

— Зато вы хорошие бражники, — усмехнулся адмирал, — перепьётесь, а потом вам дурь разная в голову лезет. Отсюда и верите в бесов и прочую нечисть…

— Хочешь сказать, что их не существует? — с сомнением поинтересовался дьяк.

— Фёдор Васильевич, помнишь, я тебе о миражах рассказывал?

— Помню, — кивнул тот.

— А ещё есть галлюцинации. Например, языческие волхвы кушают дурман-траву, а потом им разные видения мерещатся, которые они своим соплеменникам выдают за небесные откровения. Здоровому и трезвому человеку кошмары в голову не лезут. Хотя…

— Ну-ну, говори…

— С невестой рядом, что за ведьма сидит? Почему я один на один не могу поговорить с Анастасией Михайловной?

— Так ведь неположенно…