В львиной шкуре 2 (СИ)

Ещё двоих человек Константин выкупил из долговой ямы, за что те обязались отработать на него в течение десяти лет, причём получая хорошее жалование. Один был сапожником, а другой печатником. Вот печатнику, после небольшого переучивания, и предстояло отправиться в Москву. Как раз вместе с Курицыном, когда тот будет возвращаться из ЮАР.

Кроме этого адмиралу удалось сманить двух ювелиров. Небольшой демонстративный показ изделий из драгоценных камней и благородных металлов сразил юношей наповал. Делать что-то подобное в Любеке они точно не научатся или же не дадут — не доросли ещё!

Два последних ремесленника принадлежали к уважаемой профессии каменщик. Чтобы самому стать мастером, требовалось уговорить шесть маститых мужей собраться вместе и продемонстрировать им свою работу. А именно, построить трёхэтажный дом с подвалом. Длина дома равнялась двадцати пяти метрам, ширина вполовину от длины. Если корифеи мастерка и кирки сочтут твою работу удовлетворительной, то следовало их хорошенько угостить в приличном заведении, где и будет окончательно решён вопрос о присвоении тебе вожделенного звания. У обоих парней как раз на последнем этапе что-то не заладилось, а ждать новой возможности для демонстрации своих навыков и копить на это деньги, ну очень не хотелось!

От Любека до Гамбурга добирались три дня. Дороги были не лучше, чем на Руси, правда, лес встречался гораздо реже. Чтобы невеста не скучала и не слишком утомляла себя чтением церковных книг, Константин подарил ей азбуку и "Айвенго". Тут и учёба и любовные приключения… Всё интересней, чем изводить себя молитвами. Кроме книг — это открытие для себя городов Европы. Адмирал же теперь старался почаще находиться рядом с Анастасией Михайловной. В такие минуты он знакомил её с историей архитектуры, хоть и не являлся специалистом в данной области. Так, знал верхушки. Но люди-то и того не ведали…

Гамбург, как и Любек — это крупный купеческий порт. Склады, пристани, верфи дружно теснились вдоль берегов Эльбы. Подъёмные краны в виде больших беличьих колёс и оборудованные несущими блоками со шкивом на конце, поднимали и опускали грузы. Внутри колеса находился работник. Иногда их было двое. Держась за поручни, они шагали то в одном, то в другом направлении, из-за чего верёвка, намотанная на колесо, то удлинялась, то уменьшалась.

Посольский дьяк, впервые увидевший подобную конструкцию, целый час стоял и наблюдал за этим действом, что-то шепча себе под нос.

— Вот она, Фёдор Васильевич, механика, — улыбнулся адмирал. — И спину ломать не нужно. Зацепил на лодке бочку, механизм её подтянул к причалу и сразу на телегу. А лошадка уже доставит куда следует.

— Умно, — покачал головою дьяк, а потом спросил. — А чего это ты у бургомистра невестами интересовался? А в Любеке целую артель отроков каких-то набрал…

— Не отроков, а талантливых подмастерьев. Раз у себя на родине их не ценят, то чего зря добру пропадать? Обученный человек, Фёдор Васильевич, больших денег стоит. Это то же самое, как дитя для матери. Нужно растить, кормить, выхаживать… А я сразу готового беру. Платить ему буду рубь, а он мне прибыли на тысячу принесёт…

— Так уж и на тысячу? — Курицын удивлённо поглядел на адмирала.

— Если всё по уму делать, то почему бы и нет? Например, сапожник. Он может хорошей обувкой обеспечивать всю мою семью и прислугу заодно. Тем более кожи у меня всякой навалом. А вот покупать готовые сапоги обойдётся на-а-много дороже…

— Так что это за сапожник, который в долговую яму угодил? — усмехнулся дьяк. — Бургомистр отдал его с такой радостью, словно давно хотел избавиться, а тут ещё и деньги дают…

— Конкуренция, Фёдор Васильевич. Топят своих братьев по цеху, не стесняясь…

— Это чё ты сказал? — не понял сказанного дьяк.

— Конкуренция — это соперничество за получение большей прибыли или иных благ. Знаешь, сколько из-за неё пострадало людей, по-настоящему наделённых Божественным даром?.. Возьмём, к примеру, двух мастеров, которые музыкальные безделушки ваяют. У одного, что не изделие, то словно само соловьём заливается, а у другого скрипит, как телега. Коли они свои безделушки начнут продавать, кто большую прибыль получит?

— Конечно, первый!

— А если первый сядет в тюрьму или помрёт?..

— Ну, коли больше никого не будет, то второй…

— А представь, что таких вторых несколько… Сам знаешь, Боженька далеко не каждого талантами одаривает…

— Да, уж… Если такие людишки объединятся, то… — правильно понял боярин не высказанную адмиралом мысль. — Ну, а на кой тебе невесты?

— Во-первых: в наших землях очень ценятся девушки с белой кожей. А у меня много холостых воинов. Пусть видят заботу… А во-вторых: этих же самых подмастерьев обженить можно. Заведут семью, построят дом, обзаведутся хозяйством… Смотришь, и домой возвращаться не захотят. А для их детей уже Южная Империя станет родиной.

— Ну, да, ну, да, — покачал головою Фёдор Васильевич. — А у вас такие механизмы есть? — указал он на подъёмный кран.

— Есть, только намного лучше. Приедем, сам всё увидишь…

— А когда ваш корабль-то придёт?