В львиной шкуре 4

Тем временем численность конных улан заметно увеличилась. Во-первых: в самом городке имелись конюшни, а во-вторых: в долине между населёнными пунктами обнаружили табун лошадей в триста голов. Всё-таки здешние земли со времён могущественного Карфагена славились своей лёгкой конницей. Так что плотность патрулировавших округу отрядов значительно увеличилась. И лишь рейтары оставались без дела. С кем тут им воевать? Да и на чём? Местные лошади для других дел потребны. Короче, оба лейтенанта со своими сотнями составляли пока личную гвардию Византийского императора. Ну, а что? Сабли есть, кремнёвые карабины имеются, а доспехи лучше всех…

На кораблях, что блокировали порт, тоже без дела не сидели. Лёгкие парусники то там, то тут попытались незаметно улизнуть, но были пойманы и наказаны. Все прочие, кто плыл со стороны моря, предпочитали непонятную для них картину обходить боком: «Чего мы в этой Эль-Кале не видели?» Так и прошёл день. Не успело стемнеть, как со стороны города стали доноситься громкие крики и звуки битвы. Это радовало, тем более отвлекало горожан от ночного бдения за округой. Тем временем особая группа инженеров-сапёров из пяти человек незаметно прокралась к юго-восточной стене и произвела закладку динамита. Ближе к этому месту, соблюдая тишину, начали стягиваться различные полки…

Утренний призыв муэдзина совпал с артиллерийскими залпами по крепости, которые произвели установленные на галеасы пушки. В это же самое время раздался мощный взрыв со стороны юго-восточной стены, вслед за которым обнажился десятиметровый проход. Первыми к нему побежали инженерно-сапёрные группы, перебрасывая через широкий ров деревянные мостки. По ним в проём устремились стрелки и копейщики. Вслед за ними пошли лёгкие полевые пушки и огнемётчики. Особого сопротивления город не оказал. Из-за ночных событий, в которых передрались между собой самые боеспособные мужчины, встать на защиту было практически некому. К тому же артиллерийский огонь и взрыв стены так напугали людей, что кроме страха они ничего не испытывали.

Солдаты зачищали город планомерно, квартал за кварталом. Приученные к жёсткой дисциплине, никто не стремился пограбить. Каждый знал, сначала победа, а затем справедливый делёж. К обеду всё было кончено. Дольше всех держалась крепость, которая находилась на небольшом полуострове, длина которого составляла примерно четыреста метров. С городом его соединяла песчаная коса. Крепость защищала проход к портовым пристаням. Пять часов орудийной пальбы тридцати килограммовыми чугунными ядрами из двух десятков пушек превратило её в руины. Досталось и городу. Артиллеристы были не приучены вести огонь с кораблей, которые к тому же раскачивались на волнах. Поэтому много ядер тупо зарылось в воду или перелетело через крепость. Свои пушки на эти галеасы венецианцы не захотели ставить. Пришлось временно использовать сухопутную артиллерию. Корабли после захвата крепости наконец-то вошли в порт. Сюда же перевезли бриг и обе шхуны. И надо сказать — вовремя! С обеда погода начала портиться. Северо-западный ветер поднял волну и не на шутку разыгрался…

В течении четырёх последующих дней город подвергся грабежу и насилиям. Женщин по сравнению с солдатами было значительно меньше. Поэтому многие, не выдерживая многочасовые совокупления, умирали или сходили с ума. Согласно приказу не трогали только молодых красивых девушек. Их вместе с малолетними детьми, а так же с золотом, серебром, кораллами и пряностями поместили на обе шхуны и бриг. Всё прочее раскидали по галеасам, трюмы которых и без этого были сильно забиты. На пятый день устроили грандиозную попойку… А утром 30 мая 1483 года оказалось, что бриг и шхуны пропали. Вместе с ними исчезли все венецианские капитаны и их помощники. После криков: «Измена!» озлобленные солдаты бросились избивать оставшихся в городе венецианских моряков. Как минимум с ними не придётся делиться тем, что хранилось на галеасах. К вечеру порядок удалось восстановить. Можно было и раньше, но зачем мешать? Зато рыцари Ордена Христа стали свидетелями подлого коварства итальянских торгашей. Безутешный император выступил перед солдатами с речью, в которой заявил, что брал у Венеции корабли в аренду, но после такого чудовищного обмана не намерен их возвращать. Кроме того, все оставшиеся трофеи честно поделит между солдатами и офицерами, а себе ничего не возьмёт. Это заявление было встречно с особым восторгом. А следующие слова ещё сильнее его усилили… Ссылаясь на плохую погоду, император разрешил продолжать пьянку дальше, пока природа не одумается. Природа одумалась через два дня. Опухшие и уставшие от возлияния солдаты погрузились на корабли и направились в сторону Мореи. Оба опустевших и разграбленных городка были преданы огню. В живых там никого не осталось.

Глава 4 Судьба пропавших кораблей и не только