В магический дом требуется домовая

Лукерья, сама вытиравшая уголком фартука выступившие слезы, кинулась наливать очнувшемуся парню суп, попутно впихнув в руку его ошарашенному всем происходящим отцу ломоть пирога с мясом.

— И можно! И нужно! — хлопотала она вокруг стола, наливая и накладывая. — Радость-то какая у нас! Теперь все наладится непременно!

— М-м-м... — Парень, старательно прожевав, проглотил кусок и, наморщив лоб, задумчиво заметил, ткнув куском хлеба в паркет: — А клумба на полу — это по случаю праздника или вместо ремонта тут?

Слезы радости берегини неожиданно проросли на паркете кухни диковинными для этого мира цветами. Лушка с умилением узнавала ромашки, васильки и незабудки, алые наряды маков и золотистые головки купальницы.

Подкопайло вообще брякнулся на корточки, как курица вокруг цыплят, и растопырил руки.

— Ноги, ноги уберите! Не топчите мне красоту! — возбужденно вопил он и начал ворковать с цветами: — Красотулечки мои, вот я вас пересажу куда получше, и наш сад во всем мире самый особенный будет. Лучше всех!

— Вот ведь жадина, — в шутку попытался укорить его мальчик.

— Хозяйственный я! — даже не оглянулся огородник, но, немного помявшись, все же недовольно и едва слышно проворчал себе под нос: — Да поделюсь потом, чего уж там. Годика через два. Али три, может... 

Глава 27. Разговоры о былом

Под Лукерьины уговоры за еду принялись все. Больше всех старался Поль под недоуменными косыми взглядами господина сэн Хейля и двойным присмотром Лукерьи и отца.

Впрочем, парень не только ел, но и не растерял своего всегдашнего неиссякаемого любопытства, поэтому принялся задавать вопросы, едва поняв, что компания разрослась.

Конечно, маму Элии он помнил, а то, что она теперь какая-то берегиня, его как-то не волновало. Зато вот старейший домовой, появившийся из алтаря, и сам исчезнувший алтарь прямо-таки очень не давали парню покоя.

— Э-э-э... дядечка Панас, — поинтересовался он, отодвинув от себя пустую тарелку, которая тут же была заменена на полную, — а алтарь-то куда делся? И выходит, духи-хранители теперь на свободе? А где они? А магия людей где? Ее же тоже, по слухам, орден собирал.

— Не по слухам! — мрачно почти в один голос заявили хозяин дома и артефактор.

Отец Поля пихнул в руку парню ломоть хлеба и сурово указал на тарелку, где в янтарном соусе цветной мозаикой блестели овощи, обрамляя кусочки нежнейшего мяса.

А вот господин сэн Хейль тоже не преминул подбросить помрачневшему Панасу вопросиков, на которые тот только крякнул да, сдвинув брови, пригладил бороду.

— Мне бы тоже хотелось выяснить, что за монстр в облике моей секретарши напал на нас с женой и мадам Лукерьей и знаете ли вы, сколько еще таких в нашем мире? А еще как вы, такие сильные хранители, друг с другом связанные, позволили себя пленить и вырваться не могли?

Бережно сжимая руку жены, Франц сейчас просто сверлил взглядом седобородого дедка.

Старый Панас тяжело вздохнул, поправил за поясом расписную ложку, потом положил на стол руку и, подперев кулаком щеку, принялся рассказывать о делах давно минувших дней, правда сначала ответив на вопрос старательно наедающегося парня.

— На свободе все духи-хранители, что в алтаре заключены были! Вырвались благодаря вам, а почуяв кровного врага да внезапную вспышку магии легендарной, что только берегини способны вызвать, кинулись в то место. А магия тех погибших детей теперь в тебе, парень!

Рыжик аж поперхнулся и закашлялся, отчего часть белых цветочков на скатерти обзавелась желтовато-оранжевыми крапушками от соуса, делая ее еще более пестрой.

— За спасение наше, конечно, спасибо, но при чем тут Поль? И как то жуткое существо могло быть Абигейль? Я, возможно, не самый сильный маг этого мира, но то, что печати ордена на моей секретарше не было, я точно знаю!

Старый Панас лишь хмыкнул.

— Так в стаде-то клеймо пастух сам себе не ставит, мил человек, — пояснил он сэн Хейлю, — а этот инсекзарец был последним в нашем мире. Хотя если бы он сумел добраться до алтаря, — старик содрогнулся и почернел лицом, — то, боюсь на этом история нашего мира и закончилась бы.

— А кто они, эти инсекзарцы? — дрогнувшим голосом негромко спросила Элия, льнувшая к матери. — Откуда они появились и чего им надо от нас?

— Великое множество миров кругом, и обитатели их не все спокойно живут, — стал дальше рассказывать старый домовой. — Где мир инсекзарцев, мне неведомо, но они для нас, духов-хранителей, само зло оказались. Там, где они появляются, все умирает, ибо жизнь для них ценна только своя, а все остальное — корм. Высшие, как тот последний, кого уничтожили мои собратья, питаются магией и жизненными соками всего живого, а низшие поглощают все, где теплится хоть кроха жизни. Они оставляют за собой мертвые миры с капсулами гнезд, а как только находят следующий подходящий, гнездо перемещается туда.

Лушка, видя боль старика, серьезные лица взрослых и испуг ребятни, быстренько наплескала магам и нечисти «коньячку». Эльке с Полем были вручены припрятанные ей перед злополучным отъездом и похищением вполне успешно подсохшие зефирки.