В мире античных свитков.

В другом письме к Аттику, в котором также идет речь об издательских делах (XIII, 21, 4), Цицерон пишет: «Скажи мне, ты хочешь сначала издать без моего распоряжения? Этого даже Гермодор не делал — тот, кто обычно распространял сочинения Платона…». Оратор упрекает здесь Аттика за самовольное издание диалога «О границах добра и зла», посвященного М. Бруту. В тоне письма легко ощутить обиду человека, на собственность которого посягнули без его разрешения. Можно предположить, что дело было связано и с каким-то материальным ущербом для Цицерона.

Получал ли Цицерон у Аттика гонорар (хотя бы в виде доли тех прибылей, которые издатель получал от его сочинений)?

Одно место из переписки оратора позволяет считать такое предположение допустимым. В письме к Аттику (XIII, 12) Цицерон пишет: «Речь “О Лигарии” ты распродал прекрасно… Впредь, что бы я ни написал, распространение поручу тебе» (tibi praeconium deferam. Буквально: «тебе поручу обнародование», что можно понять и в смысле рекламирования произведения). Из этого места ясно видно, что материальная сторона дела интересовала автора. Разумеется, никакого авторского права тогда не было, и дело решалось по обоюдной договоренности. Сложившиеся отношения были обоюдно выгодными, и Цицерон рассчитывал не только на славу, отдавая Аттику свои труды для издания. Вероятно, для него немало значило и качество издания, высокий уровень которого гарантировал Аттик[209].

То, что литературный труд давал доход и даже служил источником существования, можно установить на основании переписки Плиния Младшего. В одном из писем, адресованном Приску (VI, 8), автора занимают дела его друга, Аттилия Крескента, которому остался должен значительную сумму недавно скончавшийся Валерий Вар. Наследник Вара находился в дружеских отношениях с Приском, и Плиний просит последнего оказать содействие, чтобы Аттилий получил от наследника долг и накопившиеся проценты: «Ибо занятиям литературой, в которых Аттилий Крескент достиг выдающихся успехов, он посвящает себя только ради удовольствия и славы». Отсюда легко можно заключить, что иные занимаются литературным трудом не только ради удовольствия и славы, но и для заработка.

В доме Цицерона книги изготовлялись и его собственными рабами. Из письма к брату Квинту (III, 4, 5) мы узнаем, что это были такие книги, которых Цицерон не мог купить. Устройством библиотеки оратора занимался вольноотпущенник Тираннион, некогда купленный его женой Теренцией, но затем отпущенный на волю. На его леность в переписке книг жалуется Цицерон брату… (Ad Quint., fr. III, 5, 6).

Рабы, занимавшиеся изготовлением книг, обычно назывались «либрариями». Вместе с ними работали и «глютинаторы» — склейщики, занимавшиеся более технической стороной дела: они прикрепляли свитки к умбиликам, полировали торцы свитков пемзой, изготовляли футляры и т. п. Насколько быстро работал римский «либрарий», можно увидеть из эпиграммы Марциала (II, 1). Там сообщается, что 93 эпиграммы этой книги переписчик сумеет переписать за один час. Всего во второй книге 540 стихов. Значит либрарий писал 9 стихов (строк) в минуту. Но здесь надо принимать во внимание, что строки стихов Марциала были очень короткими. Тем не менее, такую скорость письма следует признать очень высокой, и она вырабатывалась у либрария долгой практикой.

В письме к Аттику (IV, 46) Цицерон просит его прислать пару своих либрариев, чтобы Тираннион, служивший у Цицерона, мог использовать их в качестве глютинаторов и помощников для различных работ (имеются в виду работы по приведению в порядок библиотеки Цицерона). Они должны были снабдить индексами все книги, собранные оратором. В июне 56 г. он уже пишет о том, что библиотека его в полном порядке (Ad Att., IV, 5). Восхищаясь видом приведенных в образцовое состояние книг, он пишет Аттику (IV, 8), что «после того, как Тираннион привел мои книги в порядок, мне кажется, что в моем жилище водворилась душа». Вместе с Тираннионом работали в доме у Цицерона и люди Аттика (Дионисий и Менофил), судя по именам, — явно греки. Возможно, что это были работники скриптория, принадлежавшего Аттику и находившегося в Афинах.

Раб-либрарий, став вольноотпущенником, обычно сам открывал дело, весьма выгодное в условиях все возрастающего интереса к книге, характерного для Рима конца республики и начала империи. Скрипторий и книжная лавка обычно совмещались, их римским названием было taberna libraria, «книжная лавка»[210]. Изданием речей Цицерона занимался и его вольноотпущенник Тирон, упоминаемый у Авла Геллия (N. A., I, 7, 1; VI, 3, 8; XIII, 21, 7; XV, 6, 2). Последний автор называет Тирона «прилежнейшим человеком, в высшей степени преданным заботе о произведениях своего хозяина».

Издавались не только новые книги. Наряду с новинками существовали переиздания; особенным спросом пользовались старые книги. Были особые специалисты книжного дела, так называемые антикварии, которые точно воспроизводили старинные издания, высоко ценившиеся (Isid., Orig., VI, 14). Подбор изданий мог быть самым разнообразным.