В мире античных свитков

После создания Александрийской библиотеки и Музея изданием текста Гомера занимались все три великих александрийских грамматика — Зенодот, Аристофан и Аристарх. Последний отличался особо тонким пониманием текстологических проблем, положив в основу толкования поэм принцип «объяснять Гомера исходя из самого Гомера». Но роль Александрийской библиотеки и Музея в книгоиздательском деле целесообразно рассмотреть в другом месте (см. главу «Александрийская культура книги»).

Издания Гомера, имевшие государственное значение, вряд ли существовали в большом количестве экземпляров. Скорее всего, это были утвержденные государственными органами редакции текста, хранившиеся в архиве, храме или другом присутственном месте античного полиса. Но копии этих экземпляров могли иметь и частные лица. Следует при этом учесть, что далеко не всякий мог позволить себе приобрести текст обеих поэм — они были велики по объему, и это стоило очень дорого. Небогатый гражданин античного государства мог позволить себе приобрести лишь отдельные песни, «рапсодии».

Чаще всего за издание книг брались книготорговцы, организующие свои собственные предприятия, скриптории. Это были те же ремесленные мастерские, которые вообще характерны для античности, но труд работавших в скрипториях был таким, который требовал особо высокой квалификации. Когда требовалось выбросить на рынок большое количество экземпляров, работа по изготовлению копий осуществлялась под диктовку опытного чтеца[138].

В Египте времени Птолемеев писец чаще всего работал все в той же позе, как и его далекий предшественник эпохи Среднего царства. Мы видим эту характерную позу на произведениях изобразительного искусства. Он сидел, скрестив ноги, на коленях у него лежала доска, а на ней свиток. «Меня написали калам, правая рука и колено», — читаем мы на одном папирусе I века.

Об организации труда в античных скрипториях мы можем только догадываться — никаких известий об этом не сохранилось. Конечно, они были мелкими предприятиями, для которых «тираж» в сотню экземпляров должен был считаться очень крупным. Но в отличие от современных издательств выпуск литературного произведения в этом скриптории можно было продолжать до бесконечности, до полного насыщения рынка. Состоятельные люди, желавшие пополнить свою библиотеку, могли организовать домашний скрипторий из грамотных рабов, обладавших достаточной квалификацией. Как только надобность миновала, скрипторий прекращал свою работу. Как мы увидим ниже, в Риме многие состоятельные люди именно таким образом пополняли свои библиотеки, в которых книги отделывались в соответствии со вкусами владельца.

Впервые издательское дело и книготорговля достигли высокого развития в древних Афинах. Искусство художественного слова стало там делом всего народа. Аттика была страной поголовной грамотности. Популярные произведения афинских драматургов были у всех на устах, наподобие того, как в Италии XVIII–XIX веков популярные оперные арии распевались всеми на улицах. Книги с произведениями афинских драматургов, ораторов, историков раскупались мгновенно. Даже рядовые афинские матросы были знатоками аттической трагедии, как видно из характерного эпизода, рассказанного Плутархом в биографии Никия. «Не приходится удивляться и тому, что рассказывают о кавнийцах. Они якобы сперва отказывались принять и прогоняли какое-то зашедшее в их гавань судно, преследуемое пиратами. Но затем они стали спрашивать, знают ли приплывшие на этом корабле песни из трагедий Эврипида, и когда те ответили, что знают, оставили у себя и ввели судно в гавань».

Книгами в Афинах торговали и вразнос. Дионисий Галикарнасский в сочинении, посвященном творчеству оратора Исократа, описывает, как афинские торговцы носили целые связки свитков, содержавших судебные речи оратора, продавая их жителям города (Isocr., 18).

В Афинах впервые в мире была создана публичная библиотека. Известие об этом сохранил нам Авл Геллий (N. A., VII, 17, 1–3). «Как говорят, тиран Писистрат предоставил в Афинах для публичного чтения книги, излагающие благородные науки». Позже сами афиняне приложили старания, чтобы увеличить их количество. Но всю эту массу книг увез в Персию Ксеркс, захвативший Афины и сжегший город, кроме Акрополя. Спустя многие годы все эти книги вернул в Афины царь Селевк, получивший прозвище «победителя».

Традиция об афинской библиотеке нашла отражение и у других авторов (ср. Athen. 1, 3). Афинский тиран Писистрат действительно оказывал покровительство наукам и литературе, не случайно именно с его именем предание связывает редактирование гомеровских поэм.