В мире фантастики и приключений. Выпуск 5. Вахта «Арамиса». 1967 г.

– Вот так, -сказала Ираида Васильевна. - Не вижу оснований продолжать карантин. Киберы и механизмы с “Бригантины” убрать, в помещениях станции поднять синтериклон.

Симона свесила лохматую голову на правое плечо, пошла выполнять приказание. Хорошо, что успела обо всем, доложить. Холяеву еще утром, - сейчас уже было бы поздно, уже вечер.

Этот прощальный вечер за общим столом, не разделенным на две половины,, всегда носил отпечаток торжественности: Сама церемония поднятия перегородки уже символизировала объединение со всеми людьми Земли. Обычно незадолго до нее командир станции вызывал с “Первой Козырева” буксирную ракету, и таким образом первый общий ужин превращался в прощальный. Паола, побледневшая и повзрослевщая, бесшумно наклонялась над креслами - по традиции, установленной ею самой, в этот прощальный вечер никакие киберы в кают-компанию не допускались. Официально это подчеркивало уважение хозяев к гостям, на самом же деле - позволяло девушке хотя бы невзначай подойти к капитану 0'Брайну. И когда ей удавалось обменяться с ним парой ничего не значащих фраз, Ираида Васильевна радовалась за нее, Симона посмеивалась, а Аде было за нее немножечко стыдно. Но так или иначе - ничего не было для Паолы желаннее и печальнее, чем эти прощальные вечера.

Симона, так и не ложившаяся в эту ночь, сидела, подпершись рукой на манер Ираиды Васильевны, а за столом царствовал неугомонный Санти, который, притворно вздыхая и чересчур демонстративно добиваясь всеобщей жалости, рассказывал горестную историю своего детства, прошедшего в унылой и академической обстановке роскошного дворца его папочки, миллиардера старого закала, который довел своего единственного сына до необходимости сбежать в школу космонавтов, за что последний был пр-р-роклят со всей корректностью выходца из викторианской Англии.

Санти пожалели и накормили манговым джемом.

Ираида Васильевна качала головой, простодушно удивлялась:

– Прямо не верится, что у вас так не жалуют космолетчиков. Вон у нас - Колю Агеева каждый школьник знает.

– Тем не менее это действительно так. Интерес к межпланетчикам угас сразу же, как прекратились сенсации. Установление же регулярных рейсов между Венерой, Марсом, Землей и астероидами низвело космолетчиков до положения шоферов или даже кучеров. Не смейтесь. Это печально, потому что такое отношение к нам господствует не только в высших кругах, но распространилось на все слои общества.

– Да, - вставила Паола. - “На своей Земле” - помните?

– “На своей Земле”…

Это была модная американская песенка, и написали ее явно не профессионалы, - это чувствовалось и по довольно примитивной мелодии, и по словам, неуклюжим и грубоватым, и все заставили Санти ее спеть, и Паола согласилась подпевать, и только капитан немного нахмурился, когда Санти затянул, отбивая такт тонкими и аристократическими (теперь-то это сразу бросалось в глаза) пальцами:

Пусть другие оставят родной порог,

Уходя на космическом корабле,-

Нам хватит забот и хватит тревог

На своей Земле, на своей Земле.

Пусть другие целуют своих подруг,

Унося тоску о земном тепле,

Нам хватит нелегких своих разлук

На своей Земле, на своей Земле.

Пусть других погребает навек Луна,

Пусть другие сгорают в межзвездной мгле

Но горя и так мы хлебнем сполна

На своей Земле, на своей Земле…

– А песенка-то с душком, - сказала неожиданно Симона, - и порочит славное племя межпланетчиков. Так что ты нам ее больше не пой, Паша. Одно верно: не говоря там о всяких Венерах с венерианами, мы еще хлебнем горя на собственной матушке.

Она постучала костяной ручкой ножа по столу, словно под его ножками действительно была Земля.

И тут раздался сигнал вызова. Симона с Ираидой Васильевной переглянулись. Похоже, что на связь выходил сам Холяев. Они извинились и прошли в центральную.

Паола присела на ручку опустевшего кресла. Ну, вот и всё. Ничто их не задержит. Можно уже не стесняться и смотреть, смотреть, и так до тех пор, пока не войдет эта Симона и не скажет, что буксирная ракета подходит.

– Джентльмены, - сказала Симона, быстро возвращаясь в кают-компанию, - вынуждена сообщить вам, что “Бригантина” задерживается на нашей станции на неопределенное время, - и оглянулась на Ираиду Васильевну.

Холяев разрешил задержать “Бригантину” только на двенадцать часов.

– Миссис Монахова, - капитан поднялся, - я прошу предоставить мне фон для переговоров с правлением компании.

– Прямая связь с Вашингтоном завтра в девять пятьдесят. Но если вы настаиваете…

– О нет, это время меня вполне устраивает. Тем более что характер груза допускает и более длительную задержку.

Санти, поднявшийся было вместе с капитаном, плюхнулся обратно в кресло:

– Ну, а что касается меня… - он запрокинул голову, глянул на Паолу и почти счастливо засмеялся, - то я ни о чем ином и не мечтал.

Капитан сдержанно поклонился всем присутствующим и повернулся, чтобы идти в каюту. Но Симона стояла у двери, ведущей в коридор, и ему пришлось поклониться ей отдельно, и она ответила ему приветливым кивком, даже слишком приветливым для того, чтобы не быть насмешливым. Чертова баба. Все они чертовы бабы.