В мире мечты (Обзор научно-фантастический литературы)

В западной литературе — политической, социологической и философской — неоднократно высказывается мысль о том, что в мире, где безраздельно царствует научный авторитет, роль человеческого прогрессивно падает. Я люблю на конкретных примерах показать абсурдность такой точки зрения. Это лучше всего сделать в научно-фантастическом памфлете.

Сейчас развивается новая наука, наука о будущем — футурология. Я убежден, что одним из основных элементов футурологии должна быть научная фантастика. Труд литератора-фантаста сомкнется с трудом ученых-футурологов и станет поэтому полезным вдвойне. Научно-фантастические произведения, как произведения искусства, будут давать эстетическое наслаждение читателю и одновременно служить реальным, научно обоснованным стимулом, который зовет к реальной цели.

Есть еще один момент, характеризующий научно-фантастическую литературу, момент, который недостаточно исследован, хотя его роль огромна. Дело в том, что фантастическое присутствует в любом творчестве. Садясь за проект машины, инженер уже «видит» ее живой, действующей и часто более «чудесной», чем первоначальный замысел. И он стремится сделать ее более чудесной.

М. Емцев и Е. Парнов

Фантастика, как правило, отражает сегодняшний день науки, независимо от века, в котором протекает действие произведения. Основные ее герои — ученые нашего времени. Эти люди могут делать то, что только мечтают свершить наши современники.

Фантастика, как литература, часто не задается целью прямой популяризации научных идей, но в своей внутренней логике, в принципах анализа она непосредственно приближается к науке. Для нее характерно как бы размышление вслух о путях и превращениях идеи. Писатель-фантаст всегда ставит эксперимент.

Фантастика вносит в научную проблему недостающий ей человеческий элемент. Она становится или должна стать своеобразным эстетическим зеркалом науки. Предполагается, что в фантастических произведениях ученые увидят то, что иногда трудно осмыслить им самим, — действие их открытий и опытов в жизни и в человеке, причем не только положительное, по иногда и отрицательное. В последнем случае имеется в виду так называемый «роман-предупреждение».

Конфликты в научно-фантастических произведениях разыгрываются но столько вокруг личных взаимоотношений героев, сколько вокруг поисков лучших путей к истине. Атмосфера поиска, напряженная, незатихающая битва идей, наконец, сопереживание с героями — именно это раскрывает перед читателем гуманный или, напротив, бесчеловечный, путь, по которому могут быть направлены завоевания науки.

Относительно научных фактов писатель-фантаст вряд ли может быть провидцем. Нельзя упрекать писателя за якобы «ненаучность» посылки. Но путь развития фантастической гипотезы не должен грешить против логики. Здесь требуется самая строгая достоверность. Точно так же обстоит дело и с конечными выводами.

И. Ефремов

Тенденция развития современной научной фантастики — отход от социальной утопии в научно-проблематическое фантазирование соответственно тому, что смена молодых фантастов — это преимущественно молодые ученые и инженеры, видящие в науке и технике и главную цель, и спасение от всех трудностей и бед человеческого бытия. Сходная тенденция намечается и в зарубежной, преимущественно англо-американской научной фантастике.

Никакого особенного «метода» в фантастике не существует. Можно говорить лишь о тех или иных приемах, в общем не разнящихся от приемов других видов литературы.

Ошибочно противопоставлять фантастику реализму. При дальнейшем развитии научной фантастики она все более будет приближаться к так называемой «литературе главного потока» в отношении глубины психологического исследования и отражения человека. С другой стороны, литература главного потока все более будет уделять внимания науке и закономерностям социальных и производственных явлений общества, приближаясь к научной фантастике подобно сближающимся линиям. Конечный этап — слияние этих видов литературы, ибо фантазия — общее свойство всякой литературы и всякого художественного произведения вообще.

Фантастика должна быть н социальной, и философской, и технической, различаясь лишь в «процентном соотношении» этих компонентов в пределах художественной достоверности.

Если говорить не очень конкретно, то главное для меня: необъятность мира, отраженная в человеческом знании и раскрывающаяся все шире дальнейшими открытиями науки. Но не это одно. Не менее важно проследить, как все это отражается на человеке и жизни общества. Найти аналогичные или даже тождественные в прошлых веках процессы и представления, экстраполируя их в будущее. Последнее мне, как историку земли и жизни в науке, наиболее интересно.

В. Журавлева