В мишуре и блестках

— Просто черт знает что! — с оттенком отчаяния в голосе воскликнул Рэйберн. — Как говорится, прочел бы в книжке, не поверил. Нам придется вскрыть его для них?

— Или для себя. Я спрошу разрешения у полковника, а пока они не должны к нему прикасаться.

Рэйберн указал на поцарапанную поверхность.

— Ей-богу, орудовали кочергой.

— О, где мой Бейли и его порошки, что тайное делают явным!

— Значит, вот что я думаю, — продолжал развивать мысль Рэйберн, — некий неизвестный злоумышленник был застигнут врасплох, когда пытался открыть сундук кочергой.

— И был убит? Той же кочергой? После драки? Не слишком ли много наворочено? И когда вы говорите «какой-то злоумышленник»…

— Я имею в виду Молта…

— …который предпочел ковырять замок кочергой, вместо того чтобы воспользоваться ключом?

— Вы правы, дурацкая версия, забудем о ней. Ну тогда Молт вернулся сюда, отработав у елки, застиг злоумышленника и получил удар по голове.

— А потом?

— Его выбросили в окно. А вслед за ним и кочергу.

— В таком случае, — сказал Аллейн, — тело убрали прежде, чем начались поиски. Давайте взглянем на окно.

Оно было таким же, как все остальные в доме: подъемное окно, верхняя и нижняя рамы крепились друг к другу задвижкой.

— Лучше его не трогать. Что совершенно невыносимо в здешнем образцовом хозяйстве, так это то, что тут ни пылинки не оставляют. Но если глянуть из окна вниз, Джек, то упрешься взглядом в верхушку ели, с которой Билл-Тасман снял кочергу. Его кабинет как раз под нами. А если выглянуть и посмотреть налево, то окажется, что окно находится в юго-восточном углу крыла. Секундочку, ну-ка, ну-ка.

— Что такое?

Аллейн перемещался вдоль окна, наклонив голову и пристально вглядываясь.

— Будьте добры, Джек, выключите свет. Там что-то есть… да, у самой верхушки дерева. Поблескивает на свету. Взгляните.

Рэйберн, приложив ладонь козырьком ко лбу, уставился в ночную тьму.

— Ничего не разберу. Разве что кусочек чего-то блестящего и легкого. Еле видно.

— Но все же видно. Совсем близко к нам. В хвое.

— Может быть, ленточка?

— Или мишура.

— Точно. Развевается на ветру. И что?

— И ничего. Так, вдруг подумалось… У нас с вами еще дел по горло. Необходимо выяснить в деталях и подробностях, кто и что делал вчера вечером и куда ходил.

— Миссис Аллейн наверняка сможет помочь.

— Вам известно, что я думаю по этому поводу? — сурово осведомился Аллейн.

— Но ведь то было до того, как вам поручили дело.

— Именно. А теперь я нахожусь в изумительной ситуации: мне придется допрашивать собственную жену, используя тактику и уловки полицейского следователя.

— Возможно, — неуверенно пробормотал Рэйберн, — ей это покажется забавным.

Аллейн уставился на него.

— А знаете, — произнес он наконец, — в ваших словах что-то есть. Не удивлюсь, если она и впрямь позабавится. — Он помолчал немного. — И будет, как всегда, права, хотя лично я не вижу повода для веселья. Идемте. Нужно побыстрее покончить с осмотром. Я только еще разок взгляну на этот чертов сундук.

Аллейн стоял на коленях над сундуком, Рэйберн заглядывал ему через плечо, когда над ними раздался голос полковника Форестера:

— Значит, вы его нашли. Отлично. Отлично.

Полковник слегка запыхался, но глаза его сияли, чувствовалось, что его прямо-таки распирало от любопытства.

— Я не пошел в гостиную к дамам, — объяснил он. — Решил потихоньку наведаться сюда и узнать, не нужна ли вам помощь. Ведь у вас могут возникнуть вопросы. Поэтому я здесь, и, если я мешаю, отошлите меня обратно. Если бы не тревога за Молта, мне было бы страшно интересно посмотреть, как вы на самом деле работаете. И… кстати, ваша жена сказала, что Джордж Аллейн приходится вам братом. Мы вместе служили; конечно, по званию он был младше меня, лейтенант. Помнится, он был совсем молоденьким. Какое совпадение, не правда ли? Скажите, что он делал, после того как вышел в отставку? Стал проконсулом, если мне память не изменяет?

Аллейн ответил на вопрос настолько кратко, насколько позволила вежливость. Полковник сел на кровать и широко улыбнулся собеседнику, дышал он все еще с трудом, но настроение, по всей видимости, у него было прекрасное. Аллейн представил ему Рэйберна, и старик радостно закивал.

— Но не обращайте на меня внимания, — сказал он. — Вы сейчас сыщики за работой, вооруженные увеличительным стеклом и всем прочим. Скажите, что вы думаете о царапинах на сундуке?

— Я хотел спросить об этом вас, сэр, — ответил Аллейн. — Попытка была неумелой, не так ли?

— Неумелой? Ну разумеется. А какой еще она могла быть, когда орудовали кочергой?

— Вы знаете о кочерге?

— Ну да! Хилари сказал нам.

— Что именно он сказал?

— Что нашел кочергу на дереве за окном. Неподобающее место для такого инструмента, не правда ли?

— Он описал ее?

Несколько секунд полковник внимательно смотрел на Аллейна.

— В общих чертах, — сказал он и, чуть помолчав, добавил: — В любом случае, обнаружив следы на сундуке, мы оба, Тру и я, сразу подумали о кочерге.

— Почему?

— Не знаю. Просто подумали, и все. Кочерга, решили мы, или Тру решила, что в принципе одно и то же.

— Вы заметили, что из гардеробной исчезла кочерга?